Нет, полностью ни знаний, ни опыта с рефлексами и прочим получить всё равно не удалось бы даже в идеале, но были правила, при соблюдении которых можно выжать максимум возможного. Увы, я только осознав себя, уловив потоки мыслей юноши, понял, что меня могут зарезать ещё до того, как я начну свой путь в новой жизни. Да, я поддался некоторой панике. Я так долго вёл отупляющую и размеренную жизнь, что потерять новую, ещё не успев даже пожить…
Удивительно, но прошлый Ричард, похоже, ничего не понял. И поставил меня в чулан подсознания походя и чисто рефлекторно. Вот, кстати, пришла в голову занятная мысль, из тех, которые продолжали скакать сайгаками, переключаясь с одного на другое. И бес, одежду с эпиляцией поганцу, и божок-демон независимо друг от друга сказали, что в этом мире подобные мне не редкость и все они играют за своих покровителей. Однако старому Ричарду даже в голову не пришло, что мой топорный захват его тела из этой области. Похоже, из того что я успел тогда понять, он с подобным явлением не был знаком в принципе. А потому принял мои потуги за личные рефлексии.
С одной стороны обидно за себя, с другой — странно. Нет, демон конечно говорил, что не стоит кричать на каждом углу о своей сути. Это как раз понятно. Но неужели никто из моих коллег до сих пор не прокололся? А времени, для этого было немало. Так как чем больше я разгребал ошметки знаний по миру, со странным названием Питающийся Кровью, тем более понимал, что Игра в которой я один из участников — давно уже идёт. Очень давно. Понятно, до момента, когда у меня будет больше времени подумать над этим, я оценивал мир поверхностно, но некоторые детали оказались уж слишком показательны.
Бес, муравейник ему в штаны, сказал больше демона о мире. Тогда это выглядело дико и странно, но сейчас определённую логику я видел. Опираясь уже на внутренние знания старого Ричарда.
Вообще-то он сказал тогда мало, но концентрированно информативно. И пройдясь, почему я попал в Ад, сообщил не менее важное — что за мир меня ждёт. Нет, детали ни он, ни демон не говорили, но зато им был поведан принцип формирования мира и, что ещё более удивительно — Земли. Пусть в мизере, но сейчас я просто не мог, не думать и об этом. Это ранее мне явно было не до того, но не теперь.
Вначале, ещё в Аду, сильная боль мешала. А снова лишившись тела, которое телом то и не являлось, как оказалось, а лишь материализованной памятью души, как с усмешкой поведал бес, кувалдой ему по коленям — мне и подавно было не до того. Потом мной будто выстрелили из пушки. На конце её оказалась крупная пещера, стены которой тонули в полумраке. И величественный, на грани гротеска трон, на котором восседал гигант с горящими огнём раскосыми глазами.
Этот урод меня обнюхал, скривившись, будто я не мылся целый век. Впрочем, справедливости ради, ввиду дефицита воды в Аду, я действительно обычно заменял мытьё обтираниями. Быстрый и не менее сумбурный разговор, где он говорил о чём угодно, но не о том, что меня интересовало. Новый пинок и я почти вырубаюсь, приходя в себя перед энергетическим непрозрачным куполом, переливающимся всеми цветами. Шаг… проклятие… шаг — я завис, пытаясь вспомнить, а что было дальше.
Вот я перехожу ту грань, на миг кажется, что я попал под порыв вьюги и меня будто просеяли, взвесив каждый атом моей бренной души. Тело ни демон, ни тот кто встретил меня внутри мне так и не дали. Выглядя, как кусок холодца без мяса, но с искрами внутри, кружащими вокруг небольшого солнышка, я почти потерял сознание и, кажется, присел куда-то. Нечто каменное стоящее под сорок пять градусов. Этакая наклонённая лежанка. Тощее существо, похожее на безволосого ленивца, указало мне лечь, сказав, что когда придёт моё время, меня пробудят.
Реал на корабле был оставлен, почему-то меня тянуло более подробно разобрать тот момент. Что-то там было, что я пропустил или недооценил. Нечто, подсознанием воспринятое, как крайне важное.
Так, спокойно. Я вернулся на кровать и почти рухнул на неё, постаравшись не свалиться в процессе из-за качки.
Что было дальше? Думалось с трудом. Не сейчас, а тогда. Ранее я полагал мысль крайне быстрой и невесомой штукой. Однако, там на небольшом островке в пустоте, мысли будто стали свинцовыми кубиками. И крупными, так как двигать их получалось с огромными усилиями. Я вырубился, потом будто тут же проснулся. «Ленивец» плавно махнул своей когтистой рукой и меня повело по островку, как поезд по рельсам. Ни ускорить, ни замедлиться. Любая попытка повернуться, да даже взгляд направить в сторону, натыкалась на физическую невозможность.