Если бы мне удалось это остановить и уйти с чемоданом, полным денег, это, казалось бы, затронуло бы все стороны.
«Так что именно вы хотите, чтобы я сделал?»
Она услышала согласие в моём голосе. «Ты должен уничтожить возможности «Лунного лабиринта» малискиа и весь их прогресс в «Эшелоне».
Это значит, уничтожить всю установку — компьютеры, программное обеспечение, всё.
«Однако на этот раз вы будете предоставлены сами себе. Валентин не должен быть замечен за нападением на Малискию. Любой конфликт вызовет дисгармонию и отвлечет его от цели. Поэтому, если у вас возникнут проблемы, боюсь, ни он, ни я не сможем вам помочь».
Возможно, я самый циничный человек в Великобритании по отношению к Великобритании, но я не был предателем. И если всё, что она говорила, было правдой, я был уверен, что Вэл был бы рад раскрыть свою чековую книжку немного шире, особенно если бы мне пришлось идти туда одному. Я откинулся назад и поднял три пальца.
Лицо её не дрогнуло. «Доллары?»
Поскольку она вообще задала этот вопрос, ответ был очевиден.
«Стерлинг. Те же условия, что и при обмене».
Она кивнула. «Три миллиона. Вам заплатят».
Меня немного обеспокоило, что она так легко согласилась.
«Какие у меня гарантии?»
«Нет. И денег вперёд не дали. Но Валентин прекрасно знает, на какие меры ты уже пошёл, чтобы его выследить, и что ты, без сомнения, сделаешь то же самое снова».
«Верно». Мне не нужно было объяснять, что никогда не стоит угрожать тем, что не сможешь выполнить. Она знала.
«Как я уже много раз говорил, Ник, ты ему нравишься. Ты получишь свои деньги».
«Так скажите мне, где же находится инсталляция?»
Она указала мне за спину, в сторону гавани и моря. «Туда. Эстония».
Я нахмурился. Единственное, что я знал об Эстонии, — это то, что она была частью бывшего СССР, а теперь хотела стать частью НАТО, ЕС, схемой лояльности Джей-Си Пенни, как угодно, лишь бы окончательно оторвать её от России.
«Тридцать процентов населения по-прежнему русские. Малискианцам оттуда легче действовать».
Она поднесла чашку к губам и скривилась. Чай был холодным.
Видимо, она упустила из виду один весьма важный момент.
«Если Том у малискиа, — сказал я, — то, полагаю, он будет на этой базе. Вы хотите, чтобы я принёс его сюда после того, как подниму, или просто отвезу его обратно в Лондон?»
Она посмотрела на меня как на идиота. «Ник, я думала, ты понимаешь, Тома нужно считать частью их возможностей».
Она несколько мгновений не отрывала от меня взгляда, ожидая, когда же до неё дойдёт. Наконец, это случилось. Она увидела это по моему лицу. «Не хочу говорить очевидное, Ник, но почему ещё, как ты думаешь, Валентин заплатил бы тебе три миллиона? Том должен умереть».
Я почти потерял дар речи. «Но почему? Почему бы мне просто не вытащить его оттуда заодно?»
«Это не вариант, Ник. Тома очень быстро принудят помочь им с Echelon. Как мы оба знаем, он может взломать межсетевой экран. Мы знаем, что у них есть по крайней мере часть программного обеспечения. Мы знаем, что у них есть Том, а также, вероятно, и Think Pad. Как только всё это свяжется воедино, что у него в голове, что у него в кармане, что в фургоне…»
Она содрогнулась. «Если малискиа получат доступ к Эшелону и добавят его к своим возможностям «Лунного лабиринта», у них будут все предпосылки для катастрофы. Это повлияет не только на видение Валентина относительно Востока, но и поставит Запад на колени».
«Послушай, у Тома есть Think Pad. Он может им воспользоваться. Риск слишком велик. Что, если тебя убьют или схватят до того, как ты закончишь задание? Даже если ты его спасёшь, он всё равно останется в стране, а возможность быть ими схваченным — это риск, на который Валентин не готов пойти. Просто лучше, чтобы Валентин пожертвовал Томом и возможностью получить доступ к Эшелону, чем рисковать, отдав его Малискии.
Никто, Ник, не может позволить себе, чтобы у Малискии был Эшелон.
Мне всё ещё было трудно это принять. «Но почему бы просто не рассказать американцам? Вэл собирался рассказать им о доме финнов».
«Немыслимо. А что, если они заберут Тома, и он расскажет, что именно происходит? Ник, не думаю, что даже ты этого хочешь, правда? Том вернётся в тюрьму на всю жизнь, а ты будешь сидеть в соседней камере».
Наклонившись и снова убрав портфель в сумку, она, казалось, собиралась с мыслями. «Извини, Ник, но у меня сейчас много дел, как ты понимаешь. Встретимся завтра в кафе «Стокманн» в одиннадцать утра. Это самое раннее, когда я смогу получить больше информации. Одно можно сказать наверняка: после этого ты должен уйти как можно скорее. Если Малискиа удалось убедить Тома сотрудничать, каждый час на счету».