«Что было?»
Выражение ее лица побуждало меня использовать воображение.
Я мысленно представил себе Тома, свернувшегося калачиком на заднем сиденье машины после того, как группа допроса объяснила ему правду жизни.
«Пытался ли Том получить доступ к Echelon для Валентина в Менвит-Хилл?»
Она кивнула. «Когда его поймали, он рассказал британской разведке только то, что, по их мнению, им было необходимо знать, а затем передал суду то, что ему велели сказать. Всё было очень просто, на самом деле. Ну, для всех, кроме Тома».
«А как вы узнали о моей связи с Томом?»
«У Валентина есть доступ ко многим секретам. После вашей встречи в Хельсинки он захотел узнать о вас немного больше. Заказать эту информацию у Малискии было достаточно просто благодаря Лунному Лабиринту. Ещё больше стимулов проникнуть туда и уничтожить эту возможность, не правда ли?»
Да, чёрт возьми. Мне всё это не понравилось.
Лив похлопала журнал рукой. «Прочитай. Тогда всё, что мы знаем, узнаешь и ты. Мне пора идти. У меня ещё столько дел».
Держу пари, что одним из них было доложить посреднику Вала, что я направляюсь в Нарву.
Мы с Лив улыбнулись друг другу, как прощающиеся друзья, поцеловались в щёку и, как положено, попрощались, пока она вешала сумку на плечо. «Я буду проверять вокзал каждый день, Ник, начиная с воскресенья».
Я коснулся её рукава. «Последний вопрос».
Она повернулась ко мне лицом.
«Кажется, Том тебя не слишком беспокоит. Я думала, вы двое, ну, знаете, близки».
Она медленно села. Секунду-другую она покрутила кофейную чашку, а затем подняла взгляд. «То есть я переспала с ним?» Она улыбнулась. «Том не тот человек, с которым я бы искала отношений. Я переспала с ним, потому что он слабел и совершенно не понимал, чего от него ждут. Спать с ним было…» – она подыскала подходящее выражение, а затем пожала плечами, – «страховкой. Мне нужно было поддерживать его преданность делу. Он единственный, кто мог такое сделать. Он гений в использовании этих технологий. Он должен был пойти с тобой. Именно поэтому ты должен выполнить своё новое задание как можно быстрее. Его возможности не должны быть доступны малискиа».
Она встала и обернулась, слегка махнув рукой, и я сгорбился на стуле, жалея, что не узнал об этом несколько дней назад. Я проводил её взглядом, пока она направлялась к эскалатору и медленно исчезала.
Я вытащила маленький белый конверт из журнала, оставленного Лив. Он выглядел так, будто был предназначен для небольшой поздравительной открытки; судя по всему, внутри было совсем немного вещей.
Я постояла немного, не трогая её, и выпила её еле тёплый кофе. Минут через десять я сложила чашки, блюдца и тарелки на поднос.
Отойдя от эскалаторов, я прошёл через отдел тёплой одежды в туалеты. Удобно устроившись в кабинке, я открыл конверт. Внутри оказалось три клочка бумаги разного размера и качества. На первом был стикер с адресом в Нарве – судя по всему, я искал парня по имени Константин, – и указанием «длина-широта». Стикер был приклеен к половинке разорванного листа дешёвой и очень тонкой ксероксной бумаги, на котором было написано ручкой около десяти строк кириллицы. Это, должно быть, был чеченский страховой полис, потому что третьим предметом был лист вощёной бумаги с нарисованным карандашом крестом и, ближе к левому нижнему углу, маленьким кружком. Мне оставалось лишь выстроить линии «длина-широта» и «широта» на карте справа, и – бинго! – кружок должен был оказаться там, где должны были находиться Том и Малискиа.
Я прислушивался к шарканью ног снаружи, плеску воды в раковинах, гудению сушилок для рук и редким хрюканьям или пукам, и, складывая обрывки бумаги и засовывая их в носки, чтобы не мешались, начинал смеяться про себя. Я чувствовал себя Гарри Палмером в одном из тех фильмов Майкла Кейна шестидесятых. Это было просто смешно. У меня под ногами было больше вещей, чем в карманах.
Я смыл воду в туалете и открыл дверь. Японский турист с толстым телом терпеливо ждал, его бока были набиты сумками с видеокамерами и фотоаппаратами. Оставив его пробираться в кабинку, я направился к автомату с презервативами у писсуаров. Пришло время принимать решение.
Опустив несколько монет, я рассматривал варианты с банановым или клубничным вкусом, а также в форме средневековых булав, но в итоге остановился на старых, прозрачных. Всё очень по-миссионерски. А потом, с пачкой из трёх штук в кармане, я навсегда распрощался со всем «Стокманном».
Проверив магазин на наличие слежки, обойдя его по всему периметру и сделав несколько поворотов, которые означали, что я шёл не туда, я убедился, что за мной не следят, и направился в тот же книжный магазин, где купил путеводитель по Эстонии. Вскоре я нашёл карту, указанную Лив.