Теперь, когда у меня появился альтернативный путь к отступлению, не было смысла рисковать тем, что веревку заметят, поэтому я развязал ее и отпустил.
Взвалив на себя всю ношу, я с хрустом пробирался вдоль фасада большого здания, стараясь держаться как можно ближе к нему, чтобы минимизировать следы.
Теперь я видел, что он был построен из кирпича цвета мела, который давно уже не тот. Если дом, из которого я жил, был построен из того же материала, проникнуть туда не составит труда.
Шум генератора усилился, когда я добрался до большого проёма. В том же направлении вели и следы шин. Войдя внутрь, я свернул вправо, чтобы не выделяться на фоне входа, и замер в темноте, прислушиваясь к шуму генератора слева от меня. Здесь казалось теплее, но я знал, что это не так, просто здесь было более укрыто.
Достав фонарик из кармана, я снял липкую ленту, но прикрыл линзу двумя пальцами, чтобы регулировать яркость. Быстрый взгляд, скользнувший по огромному пространству, выявил три машины: фургон «Мерседес», нос которого смотрел наружу, и два седана, хаотично припаркованных под разными углами, носами внутрь. Бетонный пол был покрыт многолетним слоем замёрзшей грязи, кусками дерева и старыми ящиками.
Фонарик был слишком слаб, чтобы освещать сам генератор, но шагов тридцать привели меня прямо к нему. Оборудование стояло на новом участке бетонного пола, примерно в полуметре от земли, чтобы оно не забивалось грязью. За ним находился топливный бак – большой, тяжёлый пластиковый цилиндр, опирающийся на шлакоблоки. Его вид навёл меня на мысль, что делать дальше.
Из передней части генератора торчал силовой кабель толщиной добрых три дюйма; он проходил через фронтонную стену, где для его размещения были выбиты три или четыре кирпича, и тянулся к нужному дому.
Я бросил свой комплект позади генератора, выключил фонарик и вернулся к большому отверстию, выйдя на территорию комплекса.
Следуя по многочисленным следам, оставленным между этим зданием и целью, находившейся примерно в пятнадцати ярдах, я направился к главному входу. Прямо перед собой я увидел треугольник тьмы, простиравшийся от подоконника первого этажа примерно на три фута в снег, где свет падал на землю.
Я проверил, что мое оружие надежно уложено в кармане куртки, чтобы в случае необходимости я мог легко откусить перчатку и выхватить его.
Прежде чем пройти через двухэтажный зазор шириной шесть футов между двумя зданиями справа, я увидел, где кабель генератора выходил из стены амбара и входил в здание объекта. Я также заметил множество следов с тропы, по которой я шёл, ответвляющихся от двух зданий к задней части объекта. Должно быть, люди постоянно входили и выходили отсюда.
Нагнувшись, я протиснулся под первым окном, как можно ближе к стене. Стекло надо мной было защищено стальными решётками.
Включённый телевизор. Голоса были английскими, и я быстро понял, что это MTV. С каждой минутой всё становилось всё страннее.
Прислонившись спиной к стене, я смотрел и слушал. Свет надо мной проникал сквозь жёлтые занавески с цветочным узором, хотя ткань была слишком плотной, чтобы что-то видеть. Я не слышал никаких разговоров, только пение Рики Мартина. Приложив ухо к стене, я снова прислушался. Мне не пришлось особо напрягаться. В припев вмешался голос с сильным восточноевропейским акцентом, пытавшийся помочь Рики.
40
Целевое здание, похоже, представляло собой бетонный каркас, заполненный кирпичной кладкой из красной глины, с отверстиями для воздуха и зубчатыми стенками. Тот, кто его строил, никогда не слышал об отвесе, а слишком много суровых зим не прошли бесследно для кирпичей; они выглядели такими же рассыпчатыми, как тот, что я привязал к доске.
Когда Рики Мартин допел свою песню, я поднялся по двум бетонным ступенькам к главному входу. Он был устроен так же, как и бар в Нарве, только наоборот: стальная решётка снаружи, а деревянная дверь была выдвинута в проём примерно на пятнадцать сантиметров дальше. Мне нужно было проверить, заперта ли она. Я не планировал это место входа, но если заряды не сработают, и дверь окажется открытой, у меня, по крайней мере, будут варианты. Более того, если я облажаюсь внутри, у меня будет дополнительный путь к отступлению.