Он понятия не имел, что я говорю или кто это говорит, но мне стало легче.
Я смахнул дерьмо с его лица, чтобы он хотя бы смог открыть глаза, затем просунул руку ему под мышки и вытащил на лестничную площадку, дважды остановившись, чтобы высморкаться.
Всё ещё держа его за руку, я спустился по лестнице спиной вперёд. Его ноги подпрыгивали со ступеньки на ступеньку. Он был вне себя, всё ещё заперт в своём маленьком мире боли и смятения, сознавая, что его двигают, но недостаточно сознавая, чтобы помочь.
Мы выбрались из кирпичной пыли на свежий воздух. Опустив его на землю, я снова прочистил нос и набрал в лёгкие чистый воздух.
«Том. Просыпайся, приятель. Том, Том».
Я схватила пригоршню снега и потёрла ему лицо. Он начал приходить в себя, но всё ещё не мог говорить.
Пламя, вырывающееся из здания генераторной, жадно лизало дверь амбара и плясало на снегу, довольно отчетливо освещая нас.
На Томе была та же самая толстовка, что и в последний раз, когда я его видел, но на нем не было ни обуви, ни пальто.
«Подожди здесь, приятель. Не двигайся, хорошо?»
Как будто.
Я вернулся в запылённый зал MTV. Крики наверху становились всё громче. Мне хотелось уйти отсюда, пока они не разобрались сами и не приехала полиция или DTTS.
Я снова нашёл первое тело, всё ещё дымящееся. На нём не было пальто, но меня интересовала его обувь. Это были не совсем походные ботинки, скорее баскетбольные кроссовки, но сгодились.
Покопавшись и пошарив, я нашёл среди изрешечённой мебели АК и пальто.
Том лежал на спине, раскинув ноги, точно так же, как я его оставил. Я вытряхнул пыль из того, что оказалось паркой, и накинул её на него. Белые кроссовки оказались размера на два больше, но, чёрт возьми, ему нужно было дойти только до машины.
Когда я начал натягивать их ему на ноги, он наконец издал звук. Он поднял руку, чтобы вытереть дерьмо с лица, и увидел меня.
«Том, это Ник», — я покачал головой. Взрыв, должно быть, оглушил его, и я не мог сказать, восстановился ли его слух. «Это я, Ник. Вставай, Том. Нам пора идти».
«Ник? Чёрт. Какого хрена ты здесь делаешь? Что, чёрт возьми, произошло?»
Я закончила завязывать ему шнурки и шлёпнула его по ногам. «Вставай, давай же».
«Что? Что?»
Я помог ему подняться и надеть парку. Это было похоже на то, как одеть измученного ребенка. «Том».
Он по-прежнему не слышал.
"Том Том"
«А?» Он пытался просунуть руку в рукав.
«Я вернусь через минуту, хорошо?»
Я не стал дожидаться кивка. Оставив его одного, я вернулся за перчатками. Я нашёл их всего в нескольких шагах от первого человека, которого я застрелил, и который теперь был явно мёртв.
Том снова сел в снег. Я помог ему подняться, застегнул парку и помог ему медленно дойти до небольшой калитки, ведущей в заброшенный ангар.
«Нам нужно поторопиться, Том. Пошли. Машина прямо за углом».
Свернув налево на дорогу, я проверила, нет ли фар. Я ускорила шаг, крепко обнимая Тома, словно мы были парой, выбравшейся на ночь под руку.
Пытаясь удержаться на льду, подгоняя его, я оглянулся. Зарево от генераторной всё ещё было видно, но небо больше не было охвачено пламенем. В скудном рассеянном свете я разглядел лицо Тома. Он был в ужасном состоянии: его волосы торчали во все стороны, он всё ещё был покрыт пылью и кровью, и выглядел как жертва взрыва в мультфильме.
«Том?» Я посмотрел ему в глаза, ожидая знаков внимания, но ничего не увидел. «Мы идём к машине. Это недалеко. Постарайся не отставать от меня, хорошо?»
Я не был уверен в его ответе. Что-то среднее между «может быть» и «что?»
К тому времени, как мы добрались до места, где я припарковал машину, его слух немного восстановился, но он всё ещё не знал, какой сегодня день. Я рухнул на четвереньки, жадно глотая холодный воздух. Чёрт возьми, зубы болели ещё сильнее. Но больнее всего было осознание того, что машины больше нет.
У меня закружилась голова. Может, я не туда попал? Нет, там были следы шин. Там были и другие следы шин; и помимо моих следов, их было множество. Новые следы шин были очень широкими и глубокими, наверное, от трактора. Эти ублюдки, эти фанаты караоке, должно быть, увезли машину вместе с моими двумя запасными стволами.
«Чёрт, машину угнали». Я не был уверен, сообщаю ли я Тому или пытаюсь сам всё осмыслить.
Том был в замешательстве. «Ты сказал…»
«Я знаю, что сказал, но машина уехала». Я помолчал. «Не волнуйся, это не драма».
Это было.
Скорее всего, им даже не пришлось его взламывать, достаточно было просто зацепить его и протащить заблокированные колёса по льду. Мистер и миссис Факап чувствовали себя как дома с того самого момента, как я впервые вошёл в отель «Интерконтиненталь».