Ветер свистел в открытых дверях, а двигатель все еще работал.
Всего в пятидесяти ярдах от меня раздался шквальный автоматный огонь. Серия длинных, неконтролируемых очередей эхом отразилась от деревьев. Это был мой шанс.
Подняв обтянутые пластиком руки, я попытался стянуть маску с лица, но шнурок застрял на подбородке. Пальцы уже цеплялись за неё, когда я услышал истеричные крики где-то поодаль. Единственным преимуществом работы с Сергеем и его бандой было то, что я научился немного понимать русский. Возможно, я не понимал, что это значит, но я знал, откуда это взялось. Это, должно быть, Малиския.
Если бы мне удалось снять капот, я планировал забраться на водительское сиденье и просто рвануть вперёд. Пока я сражался с верёвкой, мне напомнили, что нужно держать голову пригнувшись. Защитное стекло треснуло, когда пуля пробила заднее стекло и попала в подголовник надо мной. Почти одновременно две пули из одной очереди срикошетили от гранитной плиты у обочины и с визгом взмыли в воздух. Раздались новые крики, на этот раз американские.
"Двигаться!"
«Давай, сделаем это! Давайте сделаем это!»
Мой внедорожник никуда не двигался, но другие двигатели ревели, двери хлопали, а шины бесполезно буксовали в снегу.
Наконец я снял маску. Подтянувшись, я не чувствовал боли и только начал продвигаться к проёму между сиденьями, как понял, что это не выход. Примерно в пятнадцати футах от меня, у обочины подъездной дороги за гранитной грудой, фигура в белом целилась из своего прицела в центр моей массы. Я знал это, потому что видел красный отблеск его лазерного прицела на своей куртке. Голова в чёрном кричала мне сквозь кошмар, творившийся внизу: «Стой! Стой! Вниз, вниз, вниз!»
Планы меняются. С лазером на мне, единственной проблемой для него было не промахнуться. Крики и вопли смешались с плотным огнем русских. Я прижался к земле в задней нише для ног, насколько это было возможно, если бы я мог заползти под ковёр, я бы так и сделал.
Теперь, когда я увидел, что происходит позади меня, я чувствовал себя ещё более беззащитным. Фары светили во все стороны, освещая снегопад, пока американцы пытались обойти фургон, стоявший прямо за нашим внедорожником. Он стоял на обочине подъездной дороги, зацепившись левым крылом за дерево; водитель, должно быть, всё ещё сидел на своём месте, поскольку я слышал и видел, как колёса бешено крутились в попытке вернуться на гравий.
Тени от фар ещё больше сбивали с толку, когда тела двигались в лесу. Я видел дульную вспышку русского огня, но теперь она доносилась издалека, из-за колонны. Они отступали.
Мой прикрытие, должно быть, заметил движение в лесу ближе к нам. Он поднял оружие и открыл огонь, выпустив серию быстрых, метких очередей по три патрона. Это прозвучало жалко по сравнению с огнём противника из более крупнокалиберных орудий; это оружие не было предназначено для дальних дистанций. Даже шестьдесят футов были большим расстоянием для САУ.
«Стоп!»
Парню нужно было сменить магазины. Я видел, как он сжал зубами внешнюю перчатку, не сводя с меня глаз. В тот момент, когда перчатка была снята, я увидел в свете фар белую шелковую перчатку. Пустой магазин упал на переднюю часть его белого халата, и, достав новый магазин из сумки на поясе, он защелкнул его. Затем он нажал на кнопку спуска, что подсказало мне, что эти парни были новой версией SD — еще один признак того, что это были официальные. Все было очень ловко; я пока не собирался убегать. У него был P7 с кобурой, и его стрельба была настолько хороша, что даже под его огнём у меня не было времени что-либо сделать. Я не высовывался и лежал неподвижно.
Мимо меня с визгом проносились машины, буксуя колёсами. Лидировала та, что любила деревья, с разбитыми стёклами и дырами в кузове. Машина мчалась слишком быстро, пытаясь набрать скорость. Наша группа, должно быть, прикрывала их огнём, покидая опасную зону.
Снова раздался голос из Новой Англии: «Вперёд, вперёд. Вперёд, вперёд, вперёд, вперёд!»
Прикрывавший меня парень встал, всё ещё направляя на меня оружие, и двинулся вперёд. Он запрыгнул в фургон, ударив меня каблуками в спину, а оружие – в шею. Ствол был очень горячим, я чувствовал запах кордита и маслянистый запах WD40. Вероятно, он обмазал его этим составом, чтобы защитить от непогоды, и теперь он сжигал оружие.
Последнее, что я успел увидеть, — как он схватил капюшон и натянул его мне на голову.
Все остальные уже запрыгивали обратно, заставляя машину качнуться под их весом. Я почувствовал, как переключается передача, и мы тронулись с места быстрее, чем следовало. Шины скользили и проскальзывали, когда мы снова выехали на подъездную дорожку.