События могут менять режимы, кризисы могут раскачивать и свергать кабинеты; Вас не может свергнуть никакой кризис, Вы остаетесь министершей, единственной министершей, навек министершей. Быть в сотый раз министершей — это рекорд, которого до сих пор никто не устанавливал, кроме Вас, вы имеете все качества, необходимые в жизни для рекордов.
Позвольте мне сегодня вечером, при сотой встрече, пожать дружески руку. Давайте с глазу на глаз, тихо, незаметно, поздравим друг друга с этим нашим маленьким совместным торжеством.
Преданный Вам Бранислав Д. Нушич».
Это был сотый спектакль в Белграде. «Госпожа министерша» уже не только обошла почти все театры Югославии, но и появилась в столицах других стран, словно бы претворяя в жизнь мечту Живки Попович о роскошной жизни и заграничных поездках.
В январе 1933 года после премьеры «Госпожи министерши» в Пражском народном театре актрису Балдову, игравшую роль Живки, режиссера Звонимира Рогоза и других вызывали двадцать пять раз. Получив это радостное известие, в апреле на двадцать пятый спектакль в Чехословакию приехал Нушич.
Он сидел в директорской ложе. Рогоз, игравший Нинковича, забежал к нему в перерыве между выходами. Нушич смотрел на публику, веселившуюся от души. Рогоз спросил его: «Ну, мастер, как вам это нравится?» А в зале публика смеялась и аплодировала очередной шутке. «Очень нравится. Вы только посмотрите на публику, это же удивительно!» Немного погодя он обернулся и спросил Рогоза: «Скажите… а это я написал?» — «Да, мастер». — «Значит, хорошо написал!»
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
«МИСТЕР ДОЛЛАР»
Жить стало немного легче, когда Нушич получил почетную должность заведующего библиотекой скупщины. Во многих странах парламентскими библиотеками заведуют известные писатели. Место это — чистая синекура. Ага почти не показывался на службе, а оставался дома или шел работать за стеклянную перегородку к Райковичу.
Закончив «Госпожу министершу», он сразу же приступил к новой комедии. На этот раз уже по замыслу своему сатирической. Что явствует даже из названия — «Мистер Доллар».
Общество, выведенное в ней, уже совсем не похоже на обычную патриархальную среду нушичевских комедий. Драматург не любил новое «высшее» общество послевоенных скоробогачей и преуспевающих бюрократов. Редко бывал в фешенебельных клубах. Светскую хронику поставляли ему газеты и дочь с зятем, вращавшиеся в самом разнообразном обществе.
Действие «Мистера Доллара» протекает в клубе «Элита». Его завсегдатаи не имеют имен, так как герои комедии не они. Герой ее «мистер Доллар», а они лишь безликие слуги золотого тельца. Толпа, поклоняющаяся «желтому дьяволу».
Однако комедия не тот жанр, когда можно отделаться голой абстракцией, персонажами, лишь обозначающими явления. Одному из господ, собирающихся в клубе, все же дается имя. Господин Маткович бродит среди праздно болтающей и сплетничающей светской черни, он плоть от плоти ее, но сейчас он недоволен, ущемлен, разочарован и потому резонерствует, оповещая зрителей об активной нушичевской неприязни ко всей этой грязной пене, вынесенной на поверхность волной капиталистического бума:
«— Вы заметили, как человек, поднимающийся в высшее общество, постепенно теряет человеческое достоинство? Казалось бы, человек должен терять достоинство, когда он опускается вниз. Но не тут-то было — происходит обратное…
— Наши дамы становятся передвижными выставками вечерних туалетов, а наши мужчины теряют свои имена и обезличиваются. Вы слышали, что говорил Жан об этом пожилом господине? Никто не знает, кто он и как его зовут. Известно лишь то, что у него сто шестьдесят тысяч динаров ежемесячного дохода. И этого достаточно. Никто у него даже не спросит ни имени, ни фамилии. Точно так же и со всеми остальными. Вот об этом, если вы спросите, вам скажут: „Это Господин из порядочной семьи“. А вот про того — „Господин с хорошими связями“. А это — „Господин, ожидающий богатое наследство“. Ну, а этот вот — „Послевоенный господин“. Есть тут и господин, о котором ходят всякие нехорошие слухи. Говорят, будто у него темное прошлое. Но от таких разговоров ему ни холодно, ни жарко; если его настоящее подкреплено хорошими доходами, то прошлое очень легко забыть. Вот, например, взгляните на этого господина. Когда-то он был замешан в одной очень крупной спекуляции, а его сосед прославился умением составлять фальшивые отчеты, а вот тот, третий, давно уже лишен права участвовать в каких-либо финансовых операциях. Но все это было давно, а сейчас они уважаемые и добропорядочные господа, которых всюду хорошо принимают…