Игорь возмущённо хмыкнул и отвернулся.
— Ладно, — сказал я, выключая изображение. — Что делать будем?
— А что тут можно сделать? — пожал Санька плечами. — Эти хлопцы нам не чета. Тут только ждать развития событий или прятаться. Явно же видно, что нам наступают на пятки. Убрали конкурирующую организацию, что по глупости влезла поперёк батьки в пекло. Им из-под тебя что-то надо, а эта экзальтированная дамочка влезла со своими амбициями не по делу. За что и поплатилась.
— Знать бы, что им надо…
— Ну, уж точно не браслет. Таких, как ты, у него были тысячи, сам же рассказывал. А он ищет именно тебя.
— Почём ты знаешь, как обстоят дела у остальных? Может, их тоже ищут?
— Опять собирает армию?
— Кто ж его знает? Может, и так…
— А как же тогда с заверениями Танзу, что Бей сидит в каталажке?
— Больше слушай! — чавкнул Пашка.
Воцарилась пауза. Пока моё воинство размышляло, я мысленно взбежал наверх и наткнулся на встречный поток внимания. От него веяло теплом и нежностью. Настя. Никому другому он не мог принадлежать.
«Чем занимается Виктор Владимирович?» — улыбнулся я.
«Сисю сосёт, — услышал я в ответ. — Почти уснул.»
«Тебе там не мешают?»
«Да ну, что ты! Мне даже интересно».
«Ну и ладненько», — я чмокнул её за ушком, отчего она захихикала, и отключился, умиротворённый.
Подал голос молчавший до сих пор Помогай:
— Моя думай Земля спасай нада. Бей сама приходи. Сама говори какая хотел.
Пашка хохотнул:
— Уж она скажет! Будь спок! Не будешь знать, куды бечь!
А Санька согласился:
— Наш зелёный друг прав. Чего у моря погоды ждать? Делом надо заниматься. Нас сильно отвлекли. Примем необходимые меры предосторожности и продолжим начатое.
— Опять к Петровичу? — съехидничал Пашка.
— Почему бы и нет? Надо ж его отблагодарить за заботу? Надо. Но таких «петровичей» и без него хватит. Есть, где разгуляться. Тем более, у нас теперь два браслета. И мы можем работать сразу на двух фронтах.
— Представляю! — гыгыкнул Пашка. — Помогай в роли «парле-манте»! Все «петровичи», на фиг, разбегутся!
— Ну, Пал Ксанч, зачем же утрировать? Мы занимаемся экономикой, а Помогай работает над стабилизацией вращения планеты. Задача-то не потеряла актуальности до сих пор. Час «икс» близок.
— Будешь у нас стабилизатором! — похлопал Пашка по плечу Помогая. — Кариатидой. Небо держать, чтоб на голову, часом, не сверзилось.
Тот, явно не поспевая за разговором, растерянно крутил головой.
— Да ты не переживай! — посочувствовал Пашка. — Вовчик тебе обрисует задачу! Не боись!
— Моя не боись, — показал в улыбке Помогай свою великолепную сотню. — Моя не понимай. «Каритида»… «Стализатора»…
— Не бери в голову, — буркнул Игорь. — Это Паша так прикалывается.
Глава 21
«Иностранная» делегация
— Ну? И откуда мы начнём? — Пашка стоял вполоборота к экрану и со скучающим видом покачивался с носков на пятки. Предстоящее мероприятие у него явно не вызывало никакого энтузиазма. Как, впрочем, и у меня.
Русская равнина стелилась перед нами спиралями циклонов. В промежутках без большого труда просматривались географические подробности.
— А давай наугад? Разницы-то нет. Всё едино. Везде разгром.
— Ну! Кто постарался?
— Ладно, Паш. Проехали. В зубах застряло! Предлагай варианты.
Он ворчливо оглядел панораму:
— А чё — «Паша»?… Чуть что, так сразу: «Белоруссия!» — и ткнул пальцем в один из разрывов между облаками: — Ну вот, хотя бы сюда!
Сюда, так сюда. Это «сюда» оказалось побережьем Рыбинского водохранилища. Его северо-западной окраиной.
Картинка на экране приблизилась и мы нырнули под облачный покров.
— Сюда! — корректировал Пашка наш полёт, непонятно чем руководствуясь. — Сюда… Теперь сюда, над дорогой… Ещё чуть вперёд километров десять…
— Ну, Паш! — хохотнул Санька, молча наблюдавший за его выкрутасами. — Ты нас вообще, по-моему, в какую-то Тмутаракань завёз! И не похоже, что центр России. Да ещё и снег кругом!..
Пашка мельком взглянул на него и, почему-то не оценив юмора, серьёзно парировал:
— Тмутаракань много южнее…
Игорь удивлённо проскрипел:
— Хех! Ты даже направление знаешь? Я почему-то всегда думал, что это — образное выражение.
Пашка, не отрываясь от экрана, хмыкнул:
— Астрахань. Слыхал про такой кишлачёк?
— Это что, Тмутараканью раньше обзывалось?
Пашка с усмешкой покрутил головой и выдал нараспев:
— «Ой, да говорила ж мине мама: в школу учиться ходють, сынок, а не прикалываться…» Тормози! — Это уже относилось ко мне. — С этих самых развалин и начнём нашу индивидуальную трудовую.