— Её ж ещё не было…
— Будет! Паша организует. Ему только дай власть! Он же критики на дух не принимает.
— Ой, можно подумать!..
— Ладно вам! — одёрнул я спорщиков. — Ничего страшного, я думаю, не случится. Не такой уж Паша и дурак… — Я решительно стянул браслет с руки и протянул его Пашке: — На! Я надеюсь на твоё благоразумие… А меня увольте… На пенсию хочу. Или, хотя бы, в отпуск… Кратковременный…
Отлив сил не заставил себя ждать. На меня знакомо опустился серый туман. И задуманное мною уже не казалось таким желанным и безоблачным. Но отступать было поздно. Сказал «а», так говори уже и следующую букву.
Пашка держал браслет в руке и надевать его не торопился, наблюдая за мной.
— Может, передумаешь?
— Нет…
— Тогда и я умываю руки, — безнадёжно махнул рукой Санька и нахмурился. — Всему есть предел. Не желаю присутствовать при агонии земной цивилизации.
Пашка мутно посмотрел на него, но на выпад ничего не ответил. Куда и подевалось всё его шутовство! Игорь с насмешкой посмотрел на их мрачные физиономии, хохотнул и полез в машину:
— Давай, Паш, делай, что сказали, да поехали. Хватит рассусоливать.
— Вот именно… — поддержал я, борясь с надвигающимся забытьём. — Открывай проход. Надо отоспаться. Вырубает.
Я уже с трудом держался на ногах.
— А говорил: «Муза!..», — Пашка, ворча, натянул браслет и крупно несколько раз вздрогнул. — Твою мать!.. Чтоб тебя!.. Забыл совсем… Чё, прям здесь, что ли?
— Чешись…
— Угу… Ну, так как? — хмуро обратился он к Саньке. — Ты тоже до хаты?
Тот в сомнении постоял пару секунд, испытующе смотря на меня, на Пашку и, наконец, решился:
— Ладно, чёрт с вами! Кто-то же должен за тобой присмотреть…
Пашка просиял:
— Ну вот! А то: «Четвёртая мировая»!.. Пророк хренов… Загружайся! Я сейчас Вовчика до шконки дотащу и — назад…
Как я добрался до постели, совершенно не помню. Наверное, и вправду Пашка на руках донёс.
Только проснулся я не в лучшем состоянии. Как выжатый лимон. После того, как его из чая вынут. За ненадобностью.
Кстати, о чае: неплохо бы сейчас. Чашечку-другую. Да покрепче.
Щас бы — щёлк! И готово. В таком состоянии — самое то. Ни рукой, ни ногой шевелить не хочется.
Ага. Разбаловался… Забудь на время.
Надо, Федя! Надо…
Совершив над собой насилие, я сел. Огляделся.
Игиде это мы? А… Ну да… Как и было заказано: в мастерской… Килограммы пыли и квадратные километры бардака… Пашка педантичен, как робот… Ну, это и хорошо. Не хочу пока никого видеть…
Даже Настю?
Ну, дык да… Похоже на то…
И даже маленького?!
Гм… Ну, это… Гм-гм!.. Ну… Пока в норму не приду…
«Папаша»!..
Тебе до папаши — расти и расти!..
Кто бы спорил…
Ну, так а что там насчёт чаю-то? Принесёт кто-нибудь? Или самому чесаться?
— Глашка!..
Горло произвело какое-то невнятное клокотание. Больше на шёпот похоже.
А ну, ещё раз:
— Глашка!..
Спит, наверное…
Смешно…
— Ладно… Всё понятно, — обречённо вздохнуло моё «я». — Чесаться придётся, всё-таки, самому…
— Ну, зачем же так утруждать себя?
Голос прозвучал в тишине настолько неожиданно, что я резко вскочил на ноги.
Оказывается, не так уж я и выжат. Вон как запрыгал!
Запрыгаешь тут! У меня гости, а я — ни сном, ни духом! Да ещё кто!!!
Вы правильно догадались: Кирюша! Он самый. А то кто же ещё? И с ним его неизменная кривая ухмылка. За одну только за неё — повесил бы на люстре!
— Да ты не дёргайся, — ласково промолвил гость. Он сидел в моём кресле и с изрядной долей брезгливости меня рассматривал. — Я к тебе ненадолго.
Как это я его не заметил? Сидит же прямо перед носом!..
Совсем плохой стал… Ну да, ну да, мы же мастера по части спецэффектов…
— Что? Бей опять войско собирает?
— Почему сразу «Бей»? — оскорбился он. — Тьфу-тьфу-тьфу! — картинно поплевал он через плечо и постучал по подлокотнику. — Не к ночи будь помянут… Неужто мы и сами не с усами? И почему войско?
Артист! А то я не знаю, откуда уши растут!
— А чего ж тебе тогда от меня надо? Я гол, как сокол.
Он усмехнулся:
— Кто б говорил! Живя в таких апартаментах…
— У меня нет браслета, — перебил я его.
— Знаю, — приветливо, и даже с каким-то сочувствием, кивнул он. — Теперь всё знаю. — Он намеренно выделил слово «теперь». — Кабы ты его не сбагрил Паше, хрен бы мы с тобой сейчас так мило беседовали. Сказать по-честному, запарился я за тобой бегать, мил дружок. Вроде бы где-то здесь, но всё равно — как бы и нету тебя. Это ж надо такое придумать! — в притворном восхищении он даже руками всплеснул. — Костюмчик-то твой — того! Неплохую службу тебе сослужил. И тебе, и Насте твоей…