Мы с Пашкой не рискнули спуститься с террасы, пока он не остановился. Наконец, в последний раз жалобно взвыли покрышки, и из машины выпрыгнул взлохмаченный Игорь. Он захлопнул дверь и, прислонясь к машине, с ухмылкой поджидал, пока мы спустимся к нему.
— Ну и как? — спросил я у него.
— Бегает неплохо, — с видом знатока констатировал Игорь. — Но всё равно — лажа!
— Ну почему? — изумился я.
— А потому! Скажи, где начинка у этой машины? На чём она бегает? На святом духе? Ни движка, ни бензобака! Весь мой опыт встаёт дыбом при виде этой игрушки!
— Я ж говорю, — хихикнул Пашка из-за моей спины. — Ему и бабы не надо! «Встаёт» у него!..
Игорь на это едва заметно улыбнулся, но промолчал.
— Эта машина работает на энергии вакуума, — пояснил я. — А управляется усилием мысли. Ей не надо бензина.
— И где я его возьму, когда надо будет заправляться?
— Что именно? — удивился я наивности вопроса.
— Ну, этот твой… вакуум!
Пашка рассыпался мелким ядовитым смешком с истерическими подвываниями:
— А головушка-то на что? Там ентого добра — хучь ведром черпай!
— Погоди, Паш, — одёрнул я его. — Энергия вакуума неисчерпаема. Она разлита по всей Вселенной. Машина не требует подзарядки.
— Хм! — Игорь с сомнением посмотрел на «машину», побарабанил пальцами по капоту, потом спросил: — И что? Она работает только в твоём присутствии? Или везде?
— Конечно, везде! Не боись, не растает, как все остальные, — улыбнулся я, предупреждая его следующий вопрос.
— А чё там ты говорил насчёт мысли? — вроде как очнулся он.
— Ты можешь даже и не прикасаться к рулю и всему остальному. Это всё бутафория, я её для твоего успокоения изготовил. Просто представь, как она должна ехать или лететь, и она послушно выполнит любую твою команду.
У Игоря округлились глаза:
— «Лететь»?!
— Ну да. Она и летает. С любой скоростью и на любой высоте. Даже и космос ей по зубам. И под воду может свободно занырнуть. И на любую глубину.
— Ну… Эт ты, конечно загнул!..
— А ты сядь, да попробуй! Чего зря языком-то?
— И попробую! — с вызовом произнёс Игорь, открывая дверь. — Только это… как насчёт парашюта?
— Зачем?
— А если твоя таратайка в воздухе, не дай Бог, откажет, до земли как, своим ходом?
Пашка задавленно хрюкнул, а я успокоил:
— «Таратайка» не откажет. Гарантирую!
— Ну-ну! — буркнул Игорь и скользнул в кабину. — Насмотрятся тут… кинов разных!.. — и захлопнул дверь.
Взвизгнули покрышки, машина сорвалась с места, пронеслась с десяток метров и свечой взмыла ввысь. Через пару секунд она скрылась за облаками.
— Только мы Игорька и видели! — резюмировал неугомонный Пашка.
— Посмотрим, — пожал я плечами, повернулся и пошёл в дом. Пашка хвостом следом.
— Ну что, провели инструктаж? — встретил нас вопросом Санька. Он стоял у окна с чашкой кофе и, не спеша, из неё отхлёбывал. Видимо, наблюдал всю сцену.
Я просто кивнул в ответ, зато Пашка дурашливо приложил ладонь к виску и разразился перефразированной цитатой из «Федота Стрельца»:
— «Докладаю: чуть заря Игорь поднял якоря! Слава Богу! Отвязались! От него, от упыря!»
— Рано радуешься, Иван-царевич, — охладил я его пыл. — Рыбка уже крепко сидит на крючке. От подобной лафы только круглый идиот может отказаться.
— Так ведь он и есть… это самое… — начал было Пашка, но наткнулся на мой неприязненный взгляд. — А чё я?… Я — ничё…
— Нам с ним работать, — пояснил я для непонятливых. — Так что не надо, Паш. Тем более — за глаза.
— Хорошо-хорошо! — отгородился он выставленными перед собой ладонями, будто ожидая удара, сразу прикинулся паинькой и скромненько загрузил себя за стол. — Я лучше тоже — кофейком побалуюсь.
— Вот и ладно. А мы вернёмся к нашим баранам.
— Это ты про кого? — спросил Санька на всякий случай.
— Да о твоём «планомерно и постепенно». Мне показалось, что здесь есть рациональное зерно. Скорее всего, ты прав: чудеса нам сейчас и впрямь не помогут. Только, может быть, в процессе реализации плана. У тебя на примете есть первые «жертвы»?
— Сколько угодно! — довольно хмыкнул тот.
— Вот и давайте обмозгуем план внедрения. А генератор и телепатию будем применять в том случае, если уж совсем дуболомы попадутся и без этого будет просто никак.
— Дуболомы нам точно попадутся! — не утерпел ехидный Пашка.