— Однако, силён, бродяга! — восторженно цыкнул Пашка, краем глаза наблюдавший за медитацией Помогая. — Что б мы без тебя делали?! Теперь этих, — он показал на жмущихся к каменным стенам аборигенов, — тоже по быстрому туда отправь! Надоел этот балаган до смерти!
Но Помогай пожал плечами:
— Моя не может. Нет такая закон.
— Чего? — не расслышал тот.
— Он не может нарушить закон, — вступился я.
— Ах, ну да! — тут же скривился неблагодарный «пророк». — Принципы у нас!
Помогай вопросительно воззрился на него.
— Пашка уважает твой закон, — поспешил я сгладить грубую выходку.
— О да! — осклабился ничего не понявший «грубиян». — Пашка очень уважает твоя закон! Так уважает, дарагой, что даже кушать не может! Вах, как уважает!
Пока мы таким образом коротали время, последний из драконов втянул свой хвост на ту сторону. Вздохнули с облегчением не только мы. Аборигены тоже радостно загомонили, восхваляя искусных погонщиков и, подхватив свои многочисленные пожитки, тоже ринулись следом за основной массой.
— А их не так уж и мало! — заметил Игорь.
Я согласился. Мне тоже сгоряча показалось, что их остались жалкие крохи. А народ всё валил и конца-краю видно не было. Если я не ошибаюсь, то перед нами уже продефилировали тысяч пять. А то как бы и не больше.
— Слышь, уважаемый! — обратился Игорь к Седому, когда тот вновь нарисовался возле нас. — А где же те отвязные дамы, что спёрли наш лимузин? Сколько смотрю, эти домохозяйки с пожитками мало на них похожи.
Когда я перевёл тому вопрос, он только заинтересованно посмотрел:
— О ком речь? Какие женщины?
Я вкратце поведал ему, как нас приветливо встретили амазонки сразу после прибытия в их мир. Седой внимательно выслушал и пожал плечами:
— Не знаю. А далеко это отсюда?
— Часа два-три на драконах летели.
Седой удивлённо выпучил глаза, а Пашка встрял, не дав тому высказаться:
— Та ну, на фиг! Полдня летели! Я задубел тогда, как цуцик!
Я, видимо, незаметно для себя, стал отвечать Седому вслух.
— Паш, задубеть можно и за пять минут. Тем более — при нашей-то подготовке.
— А чем тебя наша подготовка не устраивает?
Игорь фыркнул, а я покачал головой:
— Сунулись, будто на курорт. Даже одеждой не озаботились.
— Ну да, ну да… — задумчиво согласился тот. — Тулупчик точно не помешал бы. Да только прошли те времена.
— Это почему же?
— Ну как «почему»? Раньше-то как было? «Вовчик! Вынь да положь!» И Вовчик вынул и положил. А теперь нет того Вовчика. Одно МЧС золотопогонное.
Я даже рассмеялся:
— Ничего они не «прошли»! Сейчас всю команду отправим по назначению и рванём домой.
— Да неужто? — всплеснул Пашка руками. — А я уж грешным делом…
— Полагаешь, меня туда не тянет? Не к кому?
— А как же Санёк? — опять подступился Игорь. — Бросим?
— За кого ты меня принимаешь?! — вдруг вспыхнул я.
— Ну, а всё-таки?
Я подавил в себе всплеск негодования и холодно пояснил:
— Дома у меня, то бишь у браслета, больше возможностей. Прокрутим по времени туда-сюда, посмотрим, что можно сделать…
— А на кой… д-деревянный… мы сюда-то припёрлись? Можно было сразу, не слезая с печи…
— Да кто ж знал-то?! — взбрыкнул я. — По-моему, это первейшее дело: стряслась беда — беги на выручку! Разве не так?
— Так-то оно так… Да как-то всё бестолково, непродуманно…
— Предложи! — вконец обозлился я. — Предложи! Ну? Что? Слабо? Критиковать-то — оно легче всего! Например, случись с тобой беда, я бы так же, не раздумывая, ринулся на выручку! А потом бы уже соображать начал: логично это или нет! Думаешь, мне самому нравится, что у нас получается? Представь себе — нет!
Я отвернулся от него и стал смотреть на пейзаж по ту сторону экрана, стараясь взять себя в руки. Спутники мои притихли и некоторое время их было не слышно. Шумел только людской поток. Потом я почувствовал, что кто-то тянет меня за рукав. Я оглянулся. Игорь смотрел, как побитая собака:
— Прости дурака…
Я тяжело вздохнул:
— Ладно… Проехали…
А Пашка тут же обрадовано ввернул:
— Вот такая, понимаешь, за-го-гу-лина!
Седой наклонился ко мне:
— Я могу чем-то помочь? Нехорошо, когда боги ссорятся.
— Уводи побыстрее своих людей, — дёрнул я подбородком в сторону экрана. — Больше ничем. Много вас ещё?
Он посмотрел в темноту за пределы площадки и кому-то крикнул: