Дурдом.
Главврач вкушал бутерброды. Он восседал за прибранным столом. По правую руку его стояла кружка, по левую – фарфоровое блюдо необъятных размеров. И уже на нем чья-то умелая рука выложила съедобную мозаику. Дашка стянула один элемент – тонюсенький кусок белого хлеба, маслице узорной намазки и ломтик ветчины с веточкой петрушки.
– Анна?
– Да, – ответил Адам. – Ее инициатива показалась мне весьма своевременной. Еще хочу заметить, что есть стоя – признак дурного тона.
– Анну уже люблю, а ты зануда, – сказала Дашка, облизывая пальцы. – Чаем не напоишь?
– Твой незапланированный визит внушает мне некоторые опасения, – Адам протянул свою кружку. Надо же, какая безумная щедрость, просто-таки пугающая.
Но кружку Дашка взяла, чай выпила и, заняв свое обычное место, протянула папку.
– На. Вась-Вася просил. Я согласилась. Только там… неприятно.
Хотя кому она это говорит? Адам принял бережно и раскрывать не спешил. Он провел ладонями по коже, тронул молнию и тихо заметил:
– Мне кажется, что подобная услужливость не является нормой. Верно?
– Да.
– И данный факт не мог не возбудить в тебе подозрений. Ты будешь проверять Анну.
– Опять да. Не бойся, я…
– Я не боюсь, – оборвал Адам. – Я хочу обратиться к тебе с просьбой.
Что-то новенькое. И Дашке это новенькое определенно не нравилось.
– Мне комфортно находиться рядом с этой женщиной. И я не желаю, чтобы она уходила.
– Адам, ты ее знаешь меньше суток!
– Да. Но у меня имеется стойкое ощущение, что Анна – хороший человек.
Час от часу не легче. Прежде он не использовал подобных выражений. А уж признать кого-то в столь короткий срок… пусть просит, чего ему вздумается, но Дашка обязана проверить эту дамочку. И проверит.
– Конечно, – ответила Дашка, старательно улыбаясь. – Она – само совершенство.
– Совершенство недостижимо, – заметил Адам, наконец открыв папку. Фотографии он разглядывал с пристальным интересом. Отодвинув тарелку и кружку, он принялся раскладывать на столе пасьянс из снимков, располагая их в одном ему понятном порядке.
Дашка не мешала. Она прибрала оставшиеся бутерброды – было бы непозволительно дать пропасть подобной красоте – и долила кипятка в кружку. Чай вышел бледный, почти безвкусный, но зато горячий.
– С нее содрали кожу, – произнес Адам, не отрывая взгляда от фотографий.
– Это без тебя поняли. Что еще?
– Ритуал.
– Уверен?
Если так, то опасения Вась-Васи подтвердились. Где ритуал, там и психопат. А психопата ловить – хуже не придумаешь.
– Может, ее просто кто-то ну очень сильно невзлюбил, – Дашка еще надеялась на меньшее зло, но Адам раздавил надежды.
– Снять с человека кожу не так просто. Я не могу сказать с полной уверенностью, но работа была сделана аккуратно. Посмотри…
Смотреть Дашке хотелось меньше всего, но она поднялась, подошла и склонилась над снимком, на который указывал Адам.
Мясо. Красная краска. Синяя краска.
– Аккуратные разрезы, визуально равной ширины. И если посмотреть здесь, видно, что длина их также совпадает. Лоскуты кожи имели вид прямоугольников. Повернись.
Дашка повернулась, и карандаш в руке Адама коснулся ее спины.
– Он начал от позвоночника влево. От позвоночника вправо. Затем четыре параллельных надреза…
– Я не хочу, чтобы ты на мне показывал эту мерзость!
– Это суеверие, – Адам взял один из снимков. – Итак, он снял две ленты со спины. Еще две – с боков. Затем…
Дашка отмахнулась от карандаша и буркнула:
– Я поняла. Товарищ действовал по плану.
– Именно. Следовательно, все прочие элементы являлись частью данного плана. Синяя краска. Цветы в волосах. Если не ошибаюсь, это флердоранж. Его используют…
– Знаю, невесты.
Все поганей и поганей. Адам кивнул и добавил:
– С точки зрения общественных стереотипов, невеста – символ чистоты, девственности и жертвенности. Логично предположить, что именно на это указывал убийца, украшая жертву. Опять же, обрати внимание на позу.
Дашка обратила, стараясь не думать о куске мяса, как о человеке. Просто… просто комок. Ноги прижаты к груди, руки обнимают колени.
– Она сидит на корточках, – Адам погладил фотографию.
– И что это значит?
– Пока не знаю, но непременно выясню. Мне нужно тело. И кожа. И список всего, обнаруженного на месте преступления.
Он аккуратно сложил фотографии, выровнял стопку и, спрятав в файл, произнес:
– Дарья, мне понятны твои опасения. И мне, несомненно, хотелось бы их развеять, однако да, я думаю, что убийца еще проявит себя. Поэтому я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.