Но Рэм не обязан заявлять о своём местонахождении по первому требованию полисов, ведь он ещё не стал совершеннолетним. Помочь они не смогут, только проблем добавят.
Дом расстреляли спецоновские шлюпки. Значит, на отца кто-то донёс за вынужденную контрабанду – да кто ей не занимается в войну? И его, по законам этой самой войны, без суда и следствия…
Рэм шёл куда глаза глядят, Ули тащился следом.
Парни почти добрели до набережной, когда на запястье Рэма согрелся браслет коммуникатора.
Звонил юрист отца, Грем Маквел.
– Вы не ранены, господин Стоун? – в голосе звенело беспокойство. – Вы в порядке?
– Да, – буркнул Рэм.
Говорить ему не хотелось. Ему вообще ничего не хотелось.
– Я срочно вылетаю из столицы, господин Стоун. Вам нужно вступить в наследство. Где вы сейчас?
Голос Грэма Маквела вдруг показался Рэму фальшивым.
Как же, беспокоится он. Сейчас огребёт на оформлении наследства кучу эрго.
Рэм остановился. Про наследство он совершенно забыл. Есть же торговая фирма отца. Отец погиб, но фирма-то уцелела?
Так вот чего Ули всё тащится рядом. Думает, что деньги у Рэма всё ещё есть.
Шакал-перекидыш…
– Где вы сейчас, господин Стоун? – надрывался в наушнике юрист.
Рэм никогда никому не давал автоматический доступ на геолокацию. Отец и так постоянно за ним следил. Считал, что сын шляется с Ули и прочими отморозками. Ну так он и шлялся.
– Я сейчас зарезервирую для вас номер в гостинице. Пожалуйста! Вам нужно отдохнуть и хорошо выспаться! Утром я прилечу в Ярбург! Вы меня слышите, господин Стоун?
Юрист думал, что связь неустойчива. Его писклявые крики напоминали зудение ночных насекомых.
– Да, – выдавил Рэм. – Слышу.
– Гостиница «Ночная чайка» вам подойдёт? Это далеко?
«Чаечка», так называли в городе это пафосное здание, была на другом берегу реки. Но Рэм соврал, чтобы отвязаться:
– Я совсем рядом.
– Пожалуйста, свяжитесь со мной, когда будете на месте. Я очень обеспокоен.
– Да, да. Я уже здесь, – буркнул Рэм, и они с Ули вышли на набережную.
Искомая гостиница свисала с противоположного берега. Очень дорогая. И действительно похожая на чайку, парящую над водой.
Её крылья светились. Там, на открытых террасах, танцевали и пили богатые бездельники.
– Пошли, хлебанём, а? – просипел Ули. – Я уже задолбался за тобой ходить.
– Так не ходи, – огрызнулся Рэм. И добавил. – Нет, это я не вам.
И уставился на «Чаечку».
С левого крыла стартовал прогулочный катер и понёсся вдоль реки. Порыв ветра донёс хохот и первые аккорды популярного трипа.
«Милая, я ненавижу тебя!» – заорал Коко Фишер, бритый и толстый, но дико популярный певец.
– Я надеюсь, что вы понимаете всю тяжесть свалившейся на вас ответственности? – зудел в ухе голос юриста. – Вам нужно постараться выспаться…
– Да вы же слышите – паратромп летит! – буркнул Рэм. – Пять минут – и я в номере. Пожалуйста, успокойтесь. Всё будет в порядке.
И подумал: «Вот – идиот. Это он должен меня успокаивать, а не я его».
Юрист отключился, и Рэм подавил желание сорвать комм с руки и зашвырнуть в воду.
– Пойдёшь в гостиницу? – спросил Ули.
Рэм глянул на него косо и не ответил.
Ули чуял поживу. Рэму и вправду было совсем некуда пойти. Не в гостиницу же? А отец Ули крышевал все городские притоны.
– Не пойду, – бросил он безразлично, словно ему было куда идти.
– Ты бы слил свои эрго на личный счёт с банковского. Юрист может их заблокировать до оглашения наследства, – сказал Ули.
Рэм фыркнул, но не смог не признать – прыщавый говорил дело.
Он щёлкнул по комму и забрал на личный счёт все эрго с карты отца, к которой у него был доступ. Всё остальное, к сожалению, принадлежало семье, и Рэм не мог его перевести со счёта на счёт без разрешения отца.
Опять зазвонил юрист.
– Я в гостинице, – соврал ему Рэм. – Всё. До завтра! Я ложусь спать! – И отключился.
Он надеялся, что юрист отвяжется теперь хотя бы до утра.
До утра надо было что-то решить.
Вступить в наследство? Стать, как мечтал отец, паинькой и опорой семейному бизнесу?
Рэм закрыл глаза и снова увидел столб белого света. И смертоносные туши спецоновских шлюпок.
Нет, спать он сегодня не сможет.
Какая тварь донесла? Кто убил всю его семью? Кто-то из соседей? Кто?
Снова раздался свист пролетающего над рекой туристического катера, и Рэм посмотрел на реку.
Он решил, что голова закружилась.