Горячая ладонь хватает меня за затылок, потягивая волосы, и поцелуй получается ещё более волнительным.
Жарко. И пахнет телом.
Внутри стучит и я, отрываясь, подхватываю свою рубашку и скидываю с левого рукава. Тело сразу ощущает свободу и то, как собираются соски от непривычной свежести.
Витька снова дёргает меня к себе, и я с удовольствием ощущаю, как его губы смыкаются на соске. А рука стискивает другую податливую грудь. Бездумно забираюсь руками в Витькины жёсткие волосы. И глажу, глажу… Хватаюсь за мышечную спину, прижимаясь всё ближе и ближе. И сдерживаю себя, чтобы не застонать.
По телу идёт ждущая судорога, и на долгом выдохе я отталкиваю Витьку от себя. Чтобы он бухнулся на жестковатый диван. И дал мне стянуть с него его чёртову футболку. Потом, вспоминая, как моя рука недавно дрочила его член, отскакиваю назад и упираюсь в него ягодицами. Всё такой же твёрдый и крупный. Упираюсь посильнее, чтобы Витькину руки требовательно схватились за мою талию, а голова запрокинулась.
Всё приходится делать самой. И стаскивать Витькину штаны. И выпутываться из своих шорт.
Зато теперь он мой.
Хватаю Витькины ладони и с силой прижимаю к дивану. Хотя Витька во всех смыслах сильнее меня, не сопротивляется. И это хорошо. Можно требовательно поцеловать его в губы. Коснуться языком кадыка. И уползти на грудь.
Из другой комнаты слышится шевеление — кажется, скрип пружин, на которых ворочаются. Приходится не без злости притихнуть и даже пригнуться ниже. Но страсти внутри тела меньше не становится, даже наоборот. А ещё из-за передышки я могу почувствовать, как прохладно испаряется с кожи пот. И возникает желание накинуть на спину одеяло.
Теперь мы — в шалаше. Упираюсь Витьке руками в грудь. Он тяжело и прерывисто дышит. Хватается то за мои бёдра, то за грудь. А потом резко спускается ниже, ещё ниже и в конце концов большими пальцами проскальзывает между половых губ.
Меня сразу выгибает от сладкой судороги, прогульнувшейся вверх. И Витька ещё и добавляет, нарочно стимулируя эту же точку. Кажется, ещё немного, и я кончу. Поэтому соскальзываю с его пальцев — в промежности неприятно тянет, волна оргазма, даже едва зародившись, мелькает своим неразрешением. А я приподнимаюсь и почти наощупь проскальзываю на Витькин член.
Входит легко и быстро. И стенки вагины чувствительно посылают по телу приятные сигналы. Хочется ещё. И глубже.
Я елозю вперёд и назад, вверх и вниз. Влажные звуки нашего соприкосновения застревают в ушах. При особенно глубоких фрикциях Витька не сдерживается и начинает стонать. Что на самом деле смерти подобно — родительская комната совсем рядом. Так что я наклоняюсь и спешу закрыть его рот поцелуем.
Витька тут же хватаем меня, стискивает и прижимает ближе. И уже сам начинает двигаться. Слишком быстро, и у меня перехватывает дыхание. И я дурею от быстрых и сильных волн, подчиняющих себе моё тело. Зажмуриваюсь, хоть и всё равно нифига не вижу. И только остро ощущаю Витьку и внутри, и снаружи.
Мы — единый организм. Или оргазм.
Я ощущаю, как мой лоб бухается ему на грудь. Носом дышать не получается — слишком сильный пульс, задыхаюсь. Приходится ртом ловить тёплый, солоноватый воздух. Между ног — исступление. Я плотнее сжимаю бёдра, чтобы стенками влагалища лучше почувствовать Витькин член. Он пульсирует, отчего мне становится ещё тягучее и ещё приятнее. Сердце практически растягивается от пульса. И сильный, мощный оргазм сотрясает меня, поджимая всё внутри и заставляя чувствовать только жар и сперму. И то, как все силы стекают с плеч. Потом со всего тела. По бёдрам сползает тягучая влага.
Безмятежное расслабление, граничащее со счастьем звенит в затылке. Я упираюсь спиной в мохнатую, неприкрытую постельным бельём спинку стула и пялюсь в пустоту. Ощущаю победную радость от того, что нас с Витькой не подловили, и мы успели всё сделать. И в то же время живот внутри сжимает остатками возбуждения от мысли, что было бы, если…
Теперь, когда отгремели оргазмы и тело, расслабленное, ушло в блаженное расслабление, можно без опаски пофантазировать от том, что было бы, если…
Мать, без задней мысли, заходит в комнату. Зачем-нибудь, не знаю. Лупает по выключателю… Или даже без этого. Просто замирает в проходе. Она сразу понимает, что происходит. Но не может в это поверить, предпочитая в первые секунды думать, что она что-то не так поняла… Нет, поняла она всё правильно. Я знаю это. И она знает. Я смотрю на её тёмные очертания, и продолжаю двигаться верхом на Витьке. Потому что уже не могу остановиться. И потому, что адреналин в крови только обостряет все мои ощущения.