Признаться, мы, основная масса, таких недолюбливали и нередко делали козлами отпущения нашей глупости и подростковой злости. Без прямо насилия и криминала, конечно, но взрослой вспоминать стыдновато. И стыдновато теперь смотреть на повзрослевшую Ленку. Которая кивнула мне.
— Ого ты худая… и высокая.
Что правда, то правда. Я всё ещё выше Ленки. И похудее чуть-чуть. И Ленка, как и в детстве, говорит об этом почти что с восхищением. Я снова чувствую себя не в своей тарелке. Потому что на фоне доброго человека, которого ты некогда под-обижал, собственное моральное несовершенство начинает покалывать изнутри.
— А сама-то? — я пытаюсь напустить в голос непринуждённости. — Худая и моднявая…
Я нарочно коверкаю последнее слово, несмотря на то, что одета Ленка не «модняво», а вполне себе со вкусом. На ней зелёного оттенка легкий комбинезон с глубоким вырезом, облегающие стопы босоножки и крупные полупрозрачные серьги в ушах. И лёгкий загар по всему телу несмотря на то, что только начало июня. Глядя на неё, сразу думаешь о небедной девушке, приехавшей под вечер на пляжное побережье.
Ленка кокетливо машет мне — мол, не преувеличивай — и деловито спрашивает, как и зачем я здесь оказалась. Вкратце поясняю ей цель визита, и Ленка понимающе кивает. Мы ещё пару минут ведём околосветсткий разговор и расходимся, договорившись как-нибудь посидеть вместе. Что интересно, ни она, ни я не поинтересовались номерами телефона друг друга. Но в принципе я помню, где Ленка живёт, а она наверняка помнит мою квартиру. Так что без особых сожалений и вины закупаюсь небольшой снедью и иду домой.
Надо же. Вообще-то не ожидала встретить старых знакомых. Наверное, потому что прошлому хорошо бы оставаться в прошлом.
Возвращаюсь я быстро и без проблем попадаю домой — предательский нижний замок, уходя, я не закрывала. Зайдя внутрь, я ощущаю приятную уличную свежесть и ровный, непонятный гул — это Витька пооткрывал все форточки и даже балкон. Теперь старомодные шторы, закрывающие вместо дверей проходы в комнаты надуваются и опадают. Наверное, играют, что они паруса.
Я прохожу на кухню и забрасываю продукты в холодильник. Вижу на столе миску с желейной тушенкой — то ли в Витьку не влезло, то ли по-братски решил поделиться. Первое маловероятно, потому что сниженным аппетитом брат ни разу не страдает.
Порыв особенно сильного ветра сметает с подоконника длинную бахрому тюля и бросает на меня. Будто приглашая поиграть, обвивая меня своими мягкими белыми щупальцами. Хотя зря я подумала о щупальцах — на ум сразу пришла мысль об анимешном осьминоге и его весьма специфических играх. Вот я бы так высшую математику запоминала, как всякую ерунду…
Я выхожу в коридор, прохожу мимо самой маленькой комнаты, в которой обитала бабушка, в шутку называя её «своим чуланом». Выхожу в зал, через который можно попасть в другую комнату — чуть побольше «чулана». Деревянный пол скрепит под ногами даже в тех местах, где тщательно покрыт ковром.
Интерьеры, прямо скажем, «бабушачьи», но тут ведь и жила бабушка. Да и есть в этом всём что-то приятное и ностальгическое, прочно усвоенное в детстве и от того считываемое как правильное. Ну, может не прямо правильное. Но приемлемое. И уютное.
Кстати, а где Витька?
Только сейчас я слышу шум воды. Тонкая струя бьёт на дно чугунной ванны, периодически замирая и потом брызгаясь. Эти звуки я тоже узнаю с детства. Когда вода не шипит, как пузырьки колы, а неровным потоком бухается на дно ванной или на руки.
Значит, Витька решил принять душ. Тот ещё квест, на самом деле. В этой квартире нет горячего водоснабжения. Зато есть газовая колонка. Это такая металлическая бандура на кухне. Со множеством рычажков и весьма небезопасной конструкцией. Там нужно открыть газ. Потом просунуть в узенькую щель зажжённую спичку, виртуозно попав ею в невидимую струйку газа. А потом вторым рычажком регулировать напор огня. Чем он больше, тем горячее вода. Что интересно, холодный кран при работающей колонке открывать нельзя. А на саму колонку лучше не дышать, не смотреть и вообще не бесить. Потому что в противном случае она начинает угрожающе шипеть и страшно бухать где-то внутри. Кстати, когда ей пользуешься, лучше иметь кого-то на подстраховке. Чтобы кричать ему, горячо тебе или холодно. Ну, или самому с голой попой бегать по холодку и регулировать огненный напор.
Я снова выхожу в коридор и вижу, что дверь в ванную приоткрыта — без шпингалета она уже не держится в проёме, а шпингалет настолько стар и суров, что вполне может заесть и не открыться по воле случая. Приходится держать личные границы открытыми.