Уильям всегда испытывал неудовольствие, сообщая женщинам о подобных вещах. И на этот раз ему будет еще труднее, потому что он уже успел проникнуться определенным уважением к миссис Стоунфилд. В ее облике очаровательная женственность сочеталась с вызывающей смелостью, а в ее словах детектив не заметил даже намека на жалость к самой себе, несмотря на обрушившееся на нее горе и едва скрываемое отчаяние. Она обратилась к нему за помощью лишь как к профессионалу, абсолютно не рассчитывая на сострадание. И если Энгус Стоунфилд бросил ее ради другой жещины, Монк просто не мог его понять или разделить его вкус.
Продолжая обдумывать порученное ему дело, сыщик поднялся с кресла, подбросил в камин еще угля и закрыл его решеткой. Потом, надев пальто и шляпу, остановил двухколесный кеб и приказал кучеру ехать от Фитцрой-стрит, где он жил, к югу по Тоттенхэм-роуд, потом по Чаринг-Кросс-роуд, а дальше по Стрэнду, через мост Ватерлоо к конторе, адрес которой сообщила ему миссис Стоунфилд. Выбравшись из экипажа, Монк расплатился с кучером, отпустил его и, обернувшись, окинул взглядом ближайшее здание. Внешне дом выглядел вполне респектабельным, хотя и довольно скромным, что могло свидетельствовать либо о давнем достатке, хорошо известном и поэтому не нуждающемся в рекламе, либо о недавно заработанных деньгах, которыми здесь, однако, не собирались хвалиться по соображениям такта.
Распахнув парадную дверь, открытую для посетителей, Уильям прошел в помещение, где его приветствовал симпатичный молодой клерк в визитке со стоячим воротником и до блеска начищенных ботинках.
– Что вам угодно, сэр? – поинтересовался он, заключив по костюму посетителя, что перед ним стоит джентльмен. – Чем могу вам помочь?
Чувство гордости не позволило Монку представиться агентом частного сыска, что неминуемо поставило бы его на один уровень с полицейским. Он ведь и сам служил в полиции до той стычки с начальством, обернувшейся для него непоправимыми последствиями. Разница заключалась лишь в том, что теперь сыщик не обладал прежними полномочиями.
– Доброе утро, – ответил он. – Миссис Стоунфилд попросила меня помочь ей связаться с мужем, после того как они расстались в прошлый вторник утром. – На лице Монка на мгновение появилась едва заметная улыбка. – Надеюсь, ее опасения напрасны, однако она беспокоится, что с ним могло произойти несчастье. – С этими словами он извлек из кармана доверенность.
Быстро пробежав бумагу глазами, клерк вернул ее Уильяму. Тревога, которую он до сих пор старательно скрывал, теперь прямо-таки затопила его лицо, и выражение его взгляда сделалось почти умоляющим.
– Если б мы только могли вам помочь, сэр… Я искренне сожалею о том, что мы не знаем, где он. Без него мы не можем заниматься делами. Его присутствие здесь просто необходимо. – Голос клерка зазвучал громче, и тон его сделался серьезнее. – Требуется принять несколько решений, на которые мы с мистером Арбатнотом не имеем юридических полномочий, к тому же нам для этого не хватает профессиональных знаний. – Оглядевшись по сторонам и убедившись, что рядом нет никого из трех младших клерков, записывавших что-то в гроссбухах, молодой человек приблизился к Монку еще на шаг. – Мы просто ума не приложим, что нам делать дальше и как скрывать от партнеров, что у нас серьезные неприятности. Бизнес немыслим без конкуренции, сэр. Другие ни за что не упустят случая нажиться за счет нашей нерешительности. – Лицо служащего порозовело, и он прикусил губу. – Как вы думаете, его не могли похитить, сэр?
Такая возможность в голову сыщику не приходила.
– Это было бы самым крайним шагом, – ответил он, посмотрев молодому человеку в лицо, выражавшее лишь испуг и сочувствие. Если клерк знал что-нибудь еще, он обладал актерским талантом, способным составить конкуренцию самому Генри Ирвингу, и ему явно следовало подумать о сценической карьере.
– Тогда его наверняка подобрали больным где-то на улице, – предположил клерк обеспокоенным голосом, – и он сейчас лежит в какой-нибудь больнице и не может связаться с нами. Он бы никогда не расстался с нами таким образом, будь он в здравом рассудке. – Лицо клерка еще больше порозовело. – И с семьей, конечно, тоже! Об этом вообще не может быть речи. – Судя по выражению лица юноши, он считал, что ему следовало начать разговор именно с этих слов.
– У него есть конкуренты, которые могли бы рассчитывать на выигрыш, убрав его с дороги таким путем? – поинтересовался Монк, исподволь окинув взглядом аккуратную, хорошо обставленную контору с несколькими письменными столами и полками, на которых стояли ряды книг и гроссбухов. В узкие окна пробивался свет зимнего солнца. Детективу по-прежнему казалось, что разгадка исчезновения хозяина этой конторы скорее всего связана с какими-либо семейными обстоятельствами.