Испугавшись предстоящего концерта, я поспешно зашла на поляну.
- Значит так, мне без разницы, что ты там себе думаешь, но ты ещё тысячу лет назад разрешила мне находится на этой поляне. Так что, если вдруг решишь меня прогнать отсюда, я тебя подстригу. Сделаю из твоих свисающих ветвей стрижку каре.
- Когда это я тебе разрешила здесь находится? Ты вообще кто такая?
- Я Нори. – Вторя мне, муррин мяукнул, словно подтверждая правдивость моих слов.
- Ооо, а тебя я знаю…Как там тебя…Сон..Соле…Солна…Солена… - Ива, казалась, только сейчас заметила муррина рядом со мной.
- Солнце, подсказала я.
- Да-да, Солнце. – Неожиданно Ива зашептала, правда менее громким от этого её голос не стал – Если тебя похитила это ненормальная, ты только моргни, и я спасу тебя.
Солнце от шока аж на попу села, и как мне показалась, из-за всех сил старалась не моргать. Повисла неловкая пауза.
- В академии эта поляна является одним из самых безопасных мест. Оно скрыто от чужих глаз, магический фон не позволяет использовать следящие и высокоуровневые заклинания. А вокруг расположены твои шпионы. Так что прости, но у меня нет выбора.
- Я знаю, что моя поляна замечательная, именно поэтому тебе тут не место! – Её голос тал стал высоким и пронзительным. Он ввинчивался в уши, вызывая головную боль. Вот стопроцентно она это от сумаха нахваталась.
Так, мне это надоело. Стремительными шагами я покинула поляну. И через 20 минут я уже стояла и подбирала себе меч. К великому сожалению, это тело было слишком слабым, и совершенно нетренированным. Так что пришлось взять легкий тонкий меч. Такой выдержит максимум пару ударов, не больше. Ну и ладно, я всё равно им не драться собираюсь.
Купив его, я, полная кровожадных стремлений по отношению к одному конкретному дереву, пошла обратно в академию. Неожиданно меня схватили за руку и куда-то попытались потащить.
Вырвав свою конечность и достав одно из своих зелий, я демонстративно подкинула его в руке, осматривая столь наглого человека. Страха не было, вокруг было много людей, так что незаметно похитить меня не получится. Да и только что купленный меч придавал уверенности.
Человек, схвативший меня, обернулся, снял капюшон своего балахона, открыв симпатичное девичье лицо и проговорил нежным голосом:
- Госпожа, пройдёмте за мной. Наша Богиня ждёт Вас. – И вот скажи мне такое кто на Земле-я бы подумала, что передо мной какой-то сумасшедший сектант. Но, учитывая наличие личного знакомства с Божественными персонами, я была готова поверить в адекватность слов девушки.
- Что за Богиня? – Деловито поинтересовалась я.
- Ну разумеется Ризоль. – Девушка всплеснула руками – Разве по мне не видно?
Я подзавила, пытаясь понять взаимосвязь между внешностью девушки и личностью Богини. К счастью, девушка заметила моё недоумевающее лицо и поспешила пояснять:
- Лишь у Богини красоты могут быть столь миловидные прислужницы. – И вот таким это тоном это было сказано, будто прописные истины ребёнку объясняла. Хотя девушка и прям была хороша. Светлые, слегка вьющиеся волосы, яркие голубые глаза, ровный аристократический нос, пышные губы, аккуратный, остренький подбородок.
- И куда идти?
- Конечно же в храм! Он в конце улицы, пройдёмте со мной. – Решив, что вряд ли Боги допустят моей смерти в собственном храме, я пошла вслед за девушкой.
***
- Входите пожалуйста. Богиня скоро явит себя. – Девушка отодвинула вышитую золотистой нитью штору, открыв моему взору пустынное помещение, чей густой мрак рассеивал лишь пара свечей.
Стоило мне войти, и девушка вернула шторку на место, оставляя меня одну в этом зале. Ожидая явления Богини, я скучающе изучала место, в котором оказалась. Это было круглое помещение без единого угла, на полу лежал мягкий ковер и огромная статуя в центре помещения. Вот возле неё и стояли свечи. Их свет позволял рассмотреть, тонкие черты смутно знакомого лица. Да, кажется, я действительно видела её, когда меня только привели в этот мир. Между тем, меня невольно завлекла игра света и тени, созданная танцующим пламенем свеч. Они делали белое мраморное лиц статуи живым, подсвечивая то один, то другой участок, вырисовывая самые различные эмоции на, казалось, бездвижном лице.