- Не беспокойся, Эльза. - осмотрев себя, хмыкнул Виктор, - То, что рассказывал про гильдию Роб оказалось чистой правдой. Они все там хорошие люди. Там я смог обрести вторую семью. И так грубо, - он продемонстрировал окровавленную рукоять револьвера, - никто из них не стал бы действовать. Они бы точно смогли обойтись без лишних жертв. Это я одна такая сволочь, которой не жалко человеческой жизни. Что поделать? - развел он руками, - У меня было тяжелое детство.
- Оук, не надо так о себе говорить, - заметно подрагивающим голосом попыталась возразить Эльза.
- Не Оук, Эльза, - грустно усмехнулся Виктор. - Оук умер три года назад. Остался только я – Виктор.
- Виктор, а где остальные феи? Где Макаров? - вовремя решил вмешаться Роб.
- Мастер ждет меня на берегу. А остальных я не стал вовлекать в столь опасное дело. Просто, я до сих пор не знаю, где именно мы находимся, а доставить сюда Макарова тем способом каким попал сюда я, мне не хватало сил. Вот и пришлось возвращаться в гордом одиночестве.
- Так это ты отключил ошейники и кандалы?
- Ага! Годы подготовки не пошли на смарку! - он от души пнул валявшийся под ногами ошейник, - Или я не прав?
- Прав, Виктор, - пустив скупую слезу, кивнул Роб. - Ты молодец, мой мальчик. Ты все правильно сделал. А это, - он окинул взглядом лежавшие вокруг неподвижные тела. - Это не ты такой. Просто жизнь не оставила тебе иного выбора.
- Выбор есть всегда, - хмыкнул в ответ Виктор. - Можно поднять лапки и сдохнуть на радость врагу, а можно ... - не договорив, он продемонстрировал свой револьвер. - Я свой выбор сделал. Полагаю, время покажет насколько верным он был. А теперь... - договорить он не успел и свалился подергиваясь от пробивавших тело разрядов – подкравшийся со спины и незамеченный враг все же смог достать того, кто стал причиной разразившихся в строишевшейся башне беспорядков.
- Джерар!? Что ты делаешь!? Это же Оук! - уставился в немалом удивлении на синеволосого паренька Роб.
- Я знаю, - ухмыльнулся тот и вновь выстрелил из посоха. Старик все еще прикрывал своим телом Эльзу и потому даже не дернулся, чтобы уйти с линии атаки, за что и поплатился, свалившись рядом с детьми.
- Джерар! - смотря широко распахнутыми глазами на своего лучшего друга, Эльза отказывалась понимать, то, свидетелем чего она стала. - Это же свои!
- Смотря для кого, - усмехнулся Джерар и присел у лежавшей на полу девчонки. - Ты знаешь, Эльза, годы проведенные в этом месте не прошли для меня даром. Мне, наконец, открылась истина. Ты даже представить себе не можешь всю грандиозность того, что мы делали в этой башне. И теперь я никому не могу позволить разрушить все, что уже было сделано. Присоединяйся ко мне Эльза и вскоре мы станем настолько сильными, что более никто не посмеет смотреть на нас свысока.
- А как же все остальные? Как же Роб? Ты же убил его!
- Этот дряхлый старик все равно уже ни на что не годился. А что касается остальных – я смогу найти слова, чтобы убедить их остаться здесь. Уж поверь.
- Ты не Джерар! Джерар никогда бы не сказал ничего подобного! Кто ты!?
- Я Джерар, Эльза. Просто, именно сейчас я стал самим собой. Так каким будет твое последнее слово? Ты со мной или ты против меня? - он поднялся с корточек и направил в голову старой подруги навершие магического посоха.
- Джерар, не делай этого. Ты никогда не простишь себя, если сделаешь сейчас нечто ужасное, - прохрипел лежавший рядом Роб.
- Хм. А ты, пожалуй, прав, старик. Она мне еще пригодится. Пусть не сейчас, но в будущем – точно. Я даже буду столь милостивым, что позволю ей уйти с острова. Только знай одно, Эльза. Если ты или кто-либо другой, направленный сюда по твоей наводке, ступит хоть одной ногой на остров, я убью всех наших друзей. Одного за другим. И вся вина за их смерть ляжет именно на твои плечи. А чтобы ты не сомневалась, что мне хватит духа на нечто подобное, смотри, - он медленно перевел посох с Эльзы на Роба и ухмыльнувшись, выпустил молнию.
Досмотреть жуткую картину гибели человека заменившего ей семью Эльза не смогла. Нечто черное накрыло ее сверху, а после она ощутила резкий рывок и чувство свободного падения, окончившееся приземлением в мокрый песок на берегу какого-то дикого пляжа. Отплевавшись от забившегося в рот песка, она принялась осматриваться и мгновенно наткнулась взглядом на бледное, искаженное гримассой боли лицо Оука. По всей видимости, тот находился без сознания, поскольку даже не попытался изменить положение тела, когда накатывающие волны принялись забивать его рот и нос морской водой. А следом за ним проглядывались знакомые седые волосы Роба.