— Это край мертвого пространства, — сообщил мне Зилврич. — Слева от тебя и третья от угла — выжженная система Путеводной. Судя по датам на карте, она обследовалась триста лет назад — по твоему времени. Это одна из самых старых карт. Теперь взгляни на чашу, представь себе, что мертвое солнце этой системы — красный карлик, поверни чашу на две трети влево…
Я держал чашу в руках, медленно поворачивая ее и посматривая на карту на экране. И хотя читать такие карты, меня не учили, я видел, что он прав! Не только выжженная система, из которой мы бежали, отражена на карте чаши как умирающее солнце — красный карлик, мы можем наметить курс от этой системы к предвечному камню на чаше.
— Но тут нет координат для гиперпрыжка, — сказал я. — А действовать наугад очень опасно. Даже у разведчика, привыкшего к исследовательским прыжкам, шансы на успех две кометы к звезде.
— Посмотри на чашу через это. — Похоже, Иити собирал по всему кораблю все, что может помочь: закатанин протянул мне мою собственную ювелирную линзу.
Разглядывая созвездия, изображенные на карте, я заметил миниатюрные углубления. Что-то вроде надписей, хотя, конечно, прочесть ничего не смог.
— Вероятно, это их гиперкод, — продолжал закатанин.
— Но он для нас бесполезен.
— А вот в этом я не уверен. Мы нашли в мертвой системе еще вот это… и можем попытаться…
— Попробовать расшифровать? — Конечно, он археолог, и подобные загадки для него привычны. Постепенна моя депрессия рассеивалась. Голод я утолил, возможно, теперь уже смогу лучше пользоваться рукой. Ко мне возвращалась уверенность не только в себе самом, но и в знаниях моих спутников.
Я поставил чашу на пол открытой стороной со звездной картой наружу, и Иити присел рядом с ней. Он взял у меня линзу, сжал в своей руке-лапе и склонил голову, как будто не только смотрел на солнечные системы, но и вынюхивал их.
— Можно сделать. — Его мысль была не только ясна; в ней была уверенность, как будто между нами и успехом больше нет никаких препятствий. — Мы вернемся в мертвую систему, пустив ленту Ризка в обратном порядке…
— И попадем сразу в осиное гнездо, — ответил я. — Но продолжай. Возможно, у тебя есть ответ и на это. Тогда мы сделаем то, что сделаем, если только достопочтенный старейший, — я назвал Зилврича подобающим его титулом, — не прочтет координаты.
Иити не закрыл сознание, как обычно поступал в таких случаях, и я прочел вспышку того, что можно было бы назвать нерешительностью. Никогда не чувствовал я в мыслях Иити страха — сознание опасности да, но не страх. Однако сейчас было ощущение именно такого чувства.
И в то же мгновение почувствовал прилив вдохновения.
— Ты можешь их прочесть! — Я не хотел его обвинять, но прозвучало это как обвинение.
Его шея была настолько гибкой, что он смог, не меняя позы, повернуть голову и посмотреть на меня.
— Древние привычки и воспоминания умирают с трудом, — уклончиво ответил он, как иногда с ним бывает. И убрал линзу, создав у меня впечатление встревоженности, нежелания принять решение.
Я уловил поток чуждых мыслей и на мгновение испытал негодование из-за того, что не могу их прочесть. Мне показалось, что чужак и мутант спорят именно о тех знаниях, в наличии которых я обвинил Иити.
— Именно так, — подтвердил для меня Иити. — Нет, я не могу прочесть. Но эти надписи очень напоминают мне другую форму письма, и я скорее могу их понять, чем вы. — И в ответе его была такая окончательность, что я понял: бесполезно расспрашивать его, откуда ему может быть знакома система письма, напоминающая письменность предтеч, живших тысячелетия назад. И снова в моем сознании возник прежний вопрос: кто такой Иити? Или что он такое?
Хотя он не делал никаких замечаний, создавалось впечатление, что догадки он будет строить вопреки своим желаниям. У него как будто есть личная причина быть недовольным ситуацией, в которую его привела судьба.
Кажется, сейчас мне предстоит служить его руками. В контрольной рубке под руководством Иити я готовился к прохождению курса корабля, проложенного Ризком, в обратном порядке: как только мы окажемся вблизи Лайлстейна, сразу отправимся назад, к Путеводной.
Ризк не показывался. Очевидно, напиток контрабандистов оказался очень крепким. Я не знал, что произойдет, когда мы выйдем из гиперпространства, а его не будет у руля. Может, будем беспомощно болтаться в системе Лайлстейна, пока какой-нибудь патрульный корабль не притянет нас своим лучом и не потащит за собой.