— Ты мой.
***
Открыв глаза, Картер как ужаленный подскочил на кровати. За окном стояла пасмурная погода, сулившая неладное. Прижав ладонь к губам, юноша чувствовал неприятный вкус во рту. Обернувшись, он увидел, что кровать Ноя заправлена, а самого юноши нет в комнате.
— Это был со… — только Картер хотел вновь прикинуться дурачком, спихнув всё на случайность, сон или ещё что-то, как увидел на своих запястьях синяки. Когда юноша отчаянно вырывался, Ной сильно держал его запястья, оставив там доказательства своих деяний. — Не сон…
Поняв реальность произошедшего, Картер подскочил с кровати, и что было сил рванул в туалет, где его благополучно вырвало. «Как же отвратительно…» — юношу всего трясло, и он не мог поверить, что Ной сделал это. «Завтра всё закончится» — твёрдо был уверен Картер, как вдруг услышал стук в дверь, а затем и голос, принадлежащий человеку всех его проблем.
— Братик, тебе плохо?
Картеру было не просто плохо. Ему было жутко плохо. Юноша точно знал, что ему сейчас нельзя начинать припираться с Ноем, ведь от него зависит скорый спектакль. Хоть Картеру было уже плевать на представление, но ребята так трудились и старались ради него, что Картер не желал огорчать группу отсутствием главного героя.
— Всё нормально. Я скоро выйду, — бросил Картер, подходя к раковине, дабы смыть с себя отвратительные прикосновения чужих губ.
Посмотрев на своё отражение, юноша тяжело вздохнул, осознав, как же плохо он выглядит. С недавних пор Картер сильно похудел, а из-за бессонных ночей под глазами юноши виднелись черные круги. От жизнерадостности парня так же не осталось следа. Он был запуганным мальчишкой, знающий, что скоро лишится брата, который ему противен.
За завтраком Ной вел себя так же, как и всегда. Тихо и спокойно. Мать с отчимом тоже были не многословны, от чего семейная обстановка стояла напряженной. Картер был погружен в свои мысли, потому не обращал ни на кого внимание, прикрывая свои синие запястья рукавами рубашки.
Уже почти выходя из дома, Картера вдруг остановила мать, попросив сына ненадолго задержаться, а Ною идти вперед. Картер ещё никогда не был так благодарен Амелии.
— Сынок, ты плохо выглядишь. Всё нормально? — женщина явно переживала за сына и на это были причины, ведь Картер выглядел очень плохо.
— Да, я просто... — юноша смотрел как глаза матери раскрылись, и с удивлением обнаружил, что по его щекам побежали слезы. — Просто так устал...
Пытаясь вытереть слезы, Картеру было так стыдно плакать перед мамой, но он больше не мог сдерживаться. Его любимый брат сходит с ума и домогается его. Вся жизнь идёт под задницу, и Картер боится даже спать ночью, будучи убитым или изнасилованным человеком, который ему так дорог, и которого он опекал целых девять лет. Вынести эти чувства внутри оказалось очень больно и сложно, и Картер больше не мог их выносить.
— О, милый… — мать приобняла сына, нежно поглаживая его по спине. — Прости, я так мало уделяю тебе времени. Обещаю, с сегодняшнего дня я буду внимательней. А после концерта мы поговорим, и ты расскажешь мне всё, что тебя тревожит, ладно? — женщина поцеловала сына в лоб, сама чуть не плача при виде своего опечаленного ребенка. — Не держи всё в себе. Я понимаю, как тебе сейчас сложно, ведь ты на пути к взрослой жизни. Доверься мне. Я тебя люблю и во всем поддержу. Ты же это знаешь, — голос матери упокоил Картера и даже немного поднял настроения от сегодняшнего мрачного утра.
— Спасибо, мам. Я тоже тебя очень люблю. — юноша подарил матери улыбку, после чего помахал ей на прощание, точно зная, что сегодня вечером они обсудят всё о Ное и, если придётся, отвезут его в психиатрическую лечебницу даже ночью.
***
В школе всё проходило мирно. Из-за концерта всю группу освободили от занятий, дабы они всё подготовили. Картер был очень занят, потому не думал о брате, сосредоточившись на концерте. Друзья очень помогали автору спектакля, вкладывая в работу всю силу.
На обеденном перерыве все отправились кушать, а Картер остался проверять свет и звуковые сопровождения по сценарию, дабы всё работало.
— Знаешь, чем больше волнуешься, тем хуже. Расслабься и поешь хоть, а то смотреть на тебя страшно, — протягивая сэндвич с лососем, попытался поддержать друга Томми.
— Кто бы говорил. Ты признался в своих многолетних чувствах или нет? — взяв сэндвич, усмехнулся Картер, сразу же увидев смущенное лицо друга.