- Александр? – уточнил сержант, когда мы сблизились.
Маринка стрельнув в того любопытным взглядом, скользнула через полуоткрытую калитку во двор, а я остался снаружи.
- Ну допустим, - осторожно ответил я, с подозрением разглядывая гостя, после чего покосился на палисадник. Не добили, странно.
Тот достал удостоверение, и предъявил его, не давая в руки, в развёрнутом виде.
- Сержант госбезопасности Гордеев. У меня приказ сопроводить вас, Александр, в Кремль. Товарищ Сталин хотел бы с вами лично поговорить.
- Вот так просто? – я несколько растерялся.
- Обычно, - несколько удивлённо пожал тот плечами.
- Хм. Хорошо. Сейчас сумку с учебниками закину и вернусь.
Заторопившись, зашёл во двор, там дед рубил бревно трёхметровое. Надо будет отпилить, длинной больно, так что, осмотрев пустой двор, я спросил:
- А где машина?
- Так эти, гости утрешние, как поснедали, машину прицепили так и укатили. Это кто к тебе там приехал? Нам не говорят, тебя ждали.
- А это посыльный от товарища Сталина, к нему повезут, лично поговорить хочет.
Дед от неожиданности даже топор выронил, и заскакал на одной ноге, видимо бойком по большому пальцу попал. Это больно, по себе знаю. Остальные, кто слышал, о чём мы говорим, взволновано загомонили, перебивая друг друга.
- Дед, ты извини, не могу помочь с палисадником, сам видишь, что вокруг творится.
- Беги уже. Не заставляй людей ждать, они на службе. Ты только там смотри, не осрамись.
- Я постараюсь, - улыбнулся я и побежал к себе.
Оставил там сумку, но переодеваться не стал, одежда и так вполне приличная, лишь осмотрел себя в зеркало и поправил пионерский галстук. После этого прихватив некоторое вещи, Сталину будет интересно на них взглянуть, и побежал обратно. Так быстро меня не отпустили, тут и мама дала своё напутствие, и бабушка. Ладно хоть малых не было, кто в школе, кто в садике, легко отделался. Марина тоже что-то там сказала одобрительное, после чего прихватив велосипед, покатила на улицу, её в магазин отправили, скоро должны горячий хлеб подвести. Там на телеге в обитой железом будочке хлеб с хлебопекарни возили. Специализированных хлебовозок не было.
- Едем.
Мы сели в машину, та развернулась и покатила по улице в сторону ближайшего перекрёстка. Я лишь обернулся. Мама и бабушка, распоясанный дед без обуви, стояли и смотрели мне в след. Провожали, это приятно. Ехали мы долго, водитель не особо торопился, но как ни странно мы действительно приехали к Кремлю. Заехали на внутреннюю территорию, разрешение у сержанта было, а там дальше уже пешочком. На входе, дежурный командир, проверив списки и подтвердив, что я в них значусь, с улыбкой поинтересовался:
- Оружие какое есть? А-то больно уж ты вчера красочно описывал свои приключения. У нас его все слушали.
Подумав, я осторожно кивнул и, наклонившись, достал финку из-за голенища сапога и положил на стол дежурного. Вот тот сразу улыбаться перестал, и лишь огорчённо покачал головой.
- Какая смена у нас растёт, однако. Ещё что есть?
Снова подумав, я мельком осмотрелся, в фойе было не так и много народу и все за нами следили, включая сержанта-сопровождающего, что рядом стоял. Поэтому я снова осторожно кивнул. Наклонился и из-за другого голенища достал штык от «СВТ», так же положив его на стол. Капитан-дежурный молчал, пристально меня рассматривая, поэтому я достал из-за пояса верёвку, со вздохом положив её к ножам.
- Удавка? – деловито поинтересовался дежурный, беря в руки верёвку.
- Какая ещё удавка? Праща.
- А метательные снаряды?
- Не-е, гранаты не брал.
- У тебя ещё и гранаты есть?!
- С собой нет. Да и вообще нет. Нету у меня гранат, - для демонстрации вывернул я карманы.
- Надеюсь на этом всё?
- Ну, - скривился я и, тряхнув рукой, снял кистень с кисти. - Вот, больше нет. Кистень только… Да всё, правда больше нет! Может обыскать!
- И обыщем! – тоже повысил голос дежурный.
И ведь обыскали, лично дежурный это всё проделал. После чего кивнул сопровождающему, давая добро. Меня довели до приёмной, там сержант меня оставил, что-то тихо сообщив Поскрёбышеву, и удалился. В приёмной я был не один, но мест свободных хватало, поэтому занял одно, с интересом осматриваясь. Тут были военные, у одного смутно знакомое лицо, и в гражданском были. Семь мужчин и одна женщина. Все видимо ждали, когда их примут. Вот бы тут терминал с талонами для очереди поставили, хоть не толпится в ожидании. Улыбнувшись таким своим мыслям, я стал рассматривать секретаря Сталина. Даже не знал что тот лысый. Я как-то в прошлой жизни в пробке на Ленинградке стоял, радио слушал, так передача была, как раз о Поскрёбышеве, я правда конец застал, но слышал что диктор, описывая отношения этого человека со Сталиным, жаловался на последнего. Мол, тот хватал секретаря за волосы и бил лицом о стол. Теперь понятно, что это очередная чушь придуманная дерьмократами и либерастией. Лысого Поскрёбышева было сложно хватать за волосы.
Представив себе такую ситуацию, я не смог скрыть улыбку, с большим трудом сдерживая смех. Однако именно такое веселье, что бушевало в душе, позволило мне прийти в себя. Я немного нервничал. Да что немного, было, что уж говорить, а тут полностью взял себя в руки, на душе было спокойствие, даже лёгкость мысли появилась. Тем более после школы я был изрядно уставшим. Что есть то есть, если в первое время обо мне мало кто знал, то ко второму уроку я стал в школе звездой номер один. Шагу ступить не давали, дурацкими вопросами забросали. Я не нервничал, встречал это всё с олимпийским спокойствием, спокойно отвечая на вопросы, даже на дурацкие. К директору вызывали во время большой перемены, там совет из завуча, директора и секретаря собрался. До самого звонка на следующий урок меня опрашивали. Вопросы те же. А так нормально, выдержал, уроки прошли, занятия закончились.
- Извините, - поднял я руку, привлекая к себе всеобщее внимание, однако ко мне оно и так было привлечено, а сейчас стало более явным.
- Да, я слушаю, - посмотрел на меня Поскрёбышев.
- Если можно, хотелось бы уточнить. Как давно у вас эта, скажем так, причёска?
Тот провёл рукой по голове и пожал плечами, явно растерявшись от такого неожиданного для него вопроса. Правда, ответил:
- Да лет двадцать уже. А что?
- Да нет, - широко улыбаясь, ответил я. – Просто интересно было.
Стараясь негромко насвистывать, я барабанил пальцами по ноге, продолжая осматриваться. Секретарь, изредка бросая на меня взгляды, продолжал работать. В кабинет то входили, то выходили люди. Я уже полчаса сижу и ничего. Знал бы, сумку с тетрадями и учебниками с собой бы взял, тут бы уроки сделал. Нам конечно немного задали, но сам факт того что вообще задали. Нужно решить несколько задач, да и по литературе задание было. Слабое моё место.
Работоспособность Сталина и его секретаря, конечно, поражали, ни минуты передыху. Принимали посетителей. Ставили задачи, а судя по красным лицам некоторых, песочили. Как на конвейере работали. Почти все те, кто был в приёмной на момент моего появления, уже побывали в кабинете, так что когда прозвенел звонок и Поскрёбышев взял трубку, то посмотрел на меня и кивнул:
- Александр, проходи.
Встав, я поправил одежду, ладони отчего-то вспотели, так что ещё их и вытер незаметно, и спокойно подойдя к двери, потянул створку на себя. Та неожиданно легко открылась. Дверь была с тамбуром, так что, толкнув вторую створку, я оказался в кабинете самого Сталина.
- Здравствуйте, товарищ Сталин, - от входа поздоровался я.
- Здравствуйте, товарищ Поляков. Проходите, присаживайтесь.
- Как-то больно официально, товарищ Сталин. Зовите Сашей и на ты, мне так привычнее. Тем более разница в возрасте потворствует этому.
- Хм, хорошо, - улыбнулся тот.
Я даже как-то не ожидал этого. Пройдя в кабинет, моё внимание сразу переключилось на хозяина, я лишь мелком осмотрелся. Я запоминал лицо и сам вид этого, не побоюсь этого слова, великого человека, поэтому и впитывал, закрепляя в памяти все его черты и движения. Но он не курил, хотя трубку в стороне я рассмотрел, да и присутствовал остаточный запах табака в кабинете. Похоже, перед моим приходом кабинет проветрили, или хозяин кабинета курил очень давно, запах еле улавливался.
- Чай будешь?
- Буду. Если можно с печеньем. Слава о кремлевских печениях гремит по всей стране. Хотелось бы изведать. Тем более и не ел сегодня толком, утром в пять часов, как подняли, клоуны одни, лишь успел быстро позавтракать хлеба с молоком.
- А что случилось? – сделав заказ по телефону, поинтересовался хозяин кабинета. Судя по тону вопроса, его действительно заинтересовал этот момент.
- А-а-а, - только махнул я рукой. - Про моё выступление на радио думаю, вы слышали, ну или вам передали?
- Я слушал. Сначала выступления слушал. Хорошие песни, и рассказы твои… Тяжело было всё это слушать.