– Ну, чего застыл? Проходи по своим делам.
Алексей поставил сумку на пол. Снял очки, сунул их в нагрудный карман пиджака, спокойным тоном сказал:
– А я тут как раз по делу.
– По какому такому делу? – поинтересовался рыжеволосый крепыш. – Кто таков? Что-то я тебя здесь раньше не видел.
– Мы вроде бы с вами гусей не пасли, – чуть усмехнувшись, сказал Волков. – Это первое. И второе: вы стоите напротив двери с табличкой, на которой две цифры – тройка и семерка.
– И что? – рыжий бросил на него неприязненный взгляд. – Чего ты… чего это вы умничаете? Выкладывайте, что надо? А если нет ко мне прямого дела, то идите… в своем направлении.
Волков показал ключ с биркой, на которой были видны те цифры, что он назвал.
– Вы стучитесь в номер, который мне выделили для проживания, – сказал он все тем же спокойным тоном. – А к вам лично, не знаю вашего имени и отчества, именно к вам конкретно никаких дел у меня нет.
Из-за двери вновь зазвучал женский голос.
– Геннадий Михайлович, прекратите!
– А что такого? Мы тут с гражданином беседуем.
– Ну что вы устроили скандал под моей дверью?! Как вам не стыдно!
Волков удивленно прислушался к звучавшему из-за двери голосу – он показался ему знакомым. Тот, чье имя он только что узнал благодаря прозвучавшей реплике, продолжал сверлить его взглядом.
– Вы не могли бы немного обождать? – явно сделав над собой усилие, пытаясь быть вежливым, наконец произнес он. – Тут… тут, понимаете, личный вопрос.
Волков не успел ничего ему на это ответить, поскольку уже в следующую секунду дверь распахнулась. Девушка, или же молодая женщина, стоявшая в проеме, открыла рот, чтобы сказать что-то негодующее, судя по сердитому выражению лица. Но так и застыла на пороге с приоткрытым ртом.
– А, – придя в себя, сказала она, глядя на Волкова. – Вы? Ага… Ну, да мне все равно.
Возникла небольшая пауза, поскольку всем троим понадобилось время, чтобы прийти в себя. Алексей, не отводя глаз, смотрел на женщину. На ней черный шелковый халат; на ногах шлепанцы; в правой руке она держала подсоединенный к розетке у зеркала в коридоре фен; волосы у нее еще влажные после душа. Высокие скулы, гладкая чистая кожа, ровный загар. Синие глаза смотрели внимательно; удивление быстро сменилось ощутимой прохладцей («ну, да мне все равно»). В последний раз, помнится, они виделись в конце августа минувшего года. Она, эта молодая симпатичная особа лет двадцати шести, не изменилась, если говорить именно о внешности. Но Алексей, натолкнувшись на этот ее холодный, едва ли не неприязненный взгляд, понял, что перед ним стоит другой, совсем другой человек…
– Здравствуйте, Светлана Леонидовна, – сказал он. – Как поживаете?
– Я сердита на вас, – ответствовала она холодно. – Вот.
Волков хотел спросить, за что эта милая девушка на него сердится, но не счел нужным – и возможным – задать этот вопрос при постороннем. Тем более что тот, очнувшись от секундного замешательства, вновь напомнил о себе.
– А! Так вы знакомы, значит?!
– Знакомы, – девушка продолжала смотреть на Волкова. – Этот человек… в некотором роде… вытащил меня из переделки. Ну а потом исчез, как исчезают супермены в кино, – даже не попрощался.
– Вот как, – хмуро процедил рыжий. – А вот я бы тебя не кинул!..
Девушка, сердито дернув за шнур, отсоединила фен от сети. Затем повернулась к приоткрытой двери.
– Вы еще здесь? – недовольно спросила она. – Шли бы вы… Геннадий Михайлович, по своим служебным делам!
– У меня обеденный перерыв, – буркнул тот, перекладывая букет из левой руки в правую. – Вот, Света… А хочешь, пойдем в кафе пообедаем?
– Не нужны мне ваши цветы! Оставьте меня в покое! – Она подошла к двери, намереваясь ее закрыть. – И вы… вы тоже!
Волков уже направился обратно к лестнице, чтобы спуститься в холл и попросить у коменданта другой номер, но женский голос вновь его окликнул:
– Алексей… Алексей Иванович! Минутку!..
Он остановился; обернувшись, посмотрел на вышедшую из номера особу.
– Так это вас, значит, вселяют в мой номер?
– Я не знал, что это ваш номер, – сказал Волков. – Извините, что потревожил. Я попрошу выделить другой.
– Зачем? Я уже собралась. Минут через десять-пятнадцать я буду готова… и освобожу номер. Можете подождать?
– Конечно. Я подожду внизу.
– Постойте! – вновь остановила его женщина. – Зачем вам таскать сумку? Внесите ее в номер!.. А вам, – она посмотрела на застывшего в коридоре рыжего, – вам, Геннадий Михайлович, всего доброго! И прощайте… вряд ли мы с вами еще увидимся.
Волков прошел в номер мимо посторонившейся девушки; поставил сумку на пол. Номер типовой, он жил в таком же прошлым летом. Небольшая гостиная в бежевых тонах; из мебели диван, круглый столик с двумя стульями, маленький холодильник, на котором, как на подставке, стоит СВЧ-печка и кофейный аппарат. Дверь в спаленку приоткрыта – видна застеленная свежим бельем кровать. Пахнет фруктовой свежестью – дезодорантом или шампунем – и чуточку духами. В номере чисто, убрано; в гостиной на полу стоит чемодан на колесиках. На диване раскрытая дорожная сумка; но такого, чтобы лежали вещи в беспорядке, как это бывает при сборах, Волков не заметил.