— Это, начальник, ты знаешь к кому ты приехал вообще? — Начал он.
— Ну. — Ответил Майор.
— Не ну. Это дом Цыгана, поэтому давай все сделаем по тихому, без пыли. Напиши там как-то, ну типа на гвоздь напоролся или ещё чего! Ходить вокруг да около не стану, сразу говори сколько?! — Говорил Рыжий.
— На гвоздь говоришь? Ну-ну. У неё ни чего не придумал больше? Ты говори как было всё, а я сам решу, что мне написать потом. — Угрюмо процедил мент.
— Ты меня не понял! Я же толкую… — Продолжил Степка.
— Это ты меня не понял, пацанчик, я таких как вы на своём веку повидал, терпеть ваши гнилые выходки и подходцы не стану, думаете все можете купить? Думаете вы цари тут со своим Цыганом? А вот хрена тебе, я вас гнид давил и давить буду, сейчас блять такой шмон устрою, мало не покажеться! Понял? — Проговорил своим зычным голосом Майор. — Сейчас если выступать будешь, со мной поедешь, а там я найду и для тебя статью, глухарей у нас много! А за дачу взятки я тебя, умного, прикрою, я при исполнении!
Рыжий лишь молча проводил Майора взглядом. Тот пошёл к машине скорой помощи беседовать с Цыганом. Медики не разрешили вести допрос, закрыли дверь и быстро уехали, посоветовав Майору прийти уже в больницу после операции. Ещё минут пятнадцать сотрудники побродили по двору, заглядывая в каждые углы, опросили Лену и ребят и уехали восвояси.
На следующий день Ромку и Елену вызвала следователь местного отдела полиции. Злой сидел напротив следачки с опущенной головой и смотрел куда то в пустоту.
— Вы понимаете, что я должна завести уголовное дело на него? — Говорила следователь.
— Слушайте, вы нас знаете, давайте мы сами разберёмся, это наши семейные дела. Вот вам. — Протягивая конверт, ответила Ленка.
— Вот вы правильно говорите, я вас хорошо знаю. В какой раз вы у меня тут уже сидите? Сын ваш на учёбы поставлен, у нас, в школе, в детской комнате. Вам этого мало? Вы понимаете всю серьёзность ситуации? Он только за год избил пятнадцать ребят. На него постоянные жалобы идут, он у вас в колонию попадёт! А тут ещё теперь и это. — Продолжала следователь.
— Я все понимаю. Но давайте не будем, я вас очень прошу. — Пододвигая конверт ещё ближе, сказала мать. — Мы решим эти дела дома, между собой.
— Ну смотрите, как хотите, Елена Александровна, но это всё до хорошего не доведёт. — Убирая конверт в ящик стола, Проговорила та.
— Хорошо, мы примем меры, извините нам нужно в больницу к мужу, ему уже сделали операцию, мы торопимся. — Уходя ответила Ленка.
Сашка лежал с перевязанным плечом на больничной койке. Возле него сидели двое сыновей и супруга.
— Ну как ты себя чувствуешь? — Спросила жена.
— Живой и ладно. Вот бля, ни когда бы не подумал, что от собственного сына, из собственного ствола пулю получу. У вас как там, все удалили? — Проговорил Цыган.
— Всё, да. Но все ровно был неприятный разговор со следачкой из ПДН. — Отвечала Лена.
— Понял. Ну идите. Рыжий тут? Пусть войдёт, надо поговорить с ним за дела. — Сказал Саша.
— Хорошо, поправляйся, мы ещё зайдём завтра.
Семья вышла, в палату тут же вошёл Степка и присел к другу на койку, взяв его за руку.
— Ну что, старина, все обошлось слава богу. Поправишься мы ещё с тобой ого-го, погуляем! — Стал прибадривать его Рыжий.
— Это все само собой. Что там с ментами за тёрки? Я же тебя просил все сделать по тихому. Почему моих на допрос вызывали, от куда они все узнали? Рыжий, что за херня? — Ругался Цыган.
— Постой, брат, не сердись, дай все объяснить. — Перебил его Степка. — Майор там один, принципиальный, с железной хваткой, старый волчара, слушать меня не захотел вовсе. Я ему бабло чуть ли не в карман положил, так он и меня под статью подвести захотел до кучи. В общем замять не получилось, прости.
— Принципиальный говоришь? Ну-ну. Надо сделать так, чтобы у него все эти принципы вышли раз и навсегда. Ты меня понял? С моей семьёй так нельзя себя вести. Наведи там порядок, исправь это недоразумение. Пока я тут, ты за старшего! — Ответил Цыган.
— Услышал тебя! Всё сделаю. За семью не переживай я присмотрю, помогу. — Проговорил друг.
В этот же вечер в подъезде дома Рыжий с Ванькой выследили того Майора, вырубили, затолкали в багажник джипа и повезли. Заехав в глубину леса они остановились, выволокли его, бросив на землю стали забивать ногами. Моросил мелкий дождь, смывая своими каплями текущую кровь с лица мента. Тот дергался и стонал.
— Ну что, козёл, я тебе говорил тогда не лезь в это дело, что человек уважаемый и серьёзный. Говорил? — Рычал на него Степка. — Говорил, сука? На! Получай теперь.