Юрий Николаевич равнодушно кивнул, приглашающим жестом указывая на кресло слева от себя.
– Рад знакомству, Евгений Михайлович! – высокомерно-холодно обронил он, когда я сел на предложенное место. – Григорий мне много о вас любопытного рассказал!..
– Неужели? – не сдержал усмешки я. – Наверно, о том, как я ему в БУР курево и хавку загонял? Или о том, как его однажды в деберц проиграли, а я его отмазал?
Чинуша аж в кресле заерзал, не зная, как реагировать на мои слова, чтоб не потерять лицо. В конце концов он благоразумно сбросил с себя маску высокомерной заносчивости и улыбнулся почти добродушно:
– Не будем вдаваться в подробности вашей с Григорием нелегкой судьбы. В настоящее время вы оба солидные уважаемые бизнесмены – от этой точки и станем плясать. Договорились, Евгений Михайлович? Или, как емко-точно выражаются в тех джунглях, о которых вы совершенно не к месту упомянули, покатит?
– Ладушки! – я ответил такой же дипломатически-доброжелательной улыбкой, отметив мысленно, что Юрий Николаевич далеко не глупец и не чванливый зануда, каким я ошибочно воспринял его в первый момент.
Шепот устроил свое жирное тело в кресле справа от Юрия Николаевича, подчеркивая этим, что тот здесь главный. Меня данный нюанс чуток покоробил, но и вполне удовлетворил – сидеть впритирку с мишенью мне, признаться, было бы мало в кайф. Хотя в профессионализме Февраля ни капли даже не сомневался, так как имел весьма позитивную информацию о некоторых прошлых его акциях, выполненных достаточно грамотно и аккуратно. Без прокламаций со стороны заказчиков.
– Предлагаю отметить достигнутый консенсус! – продолжал бодро наводить мосты высокопоставленный друг детства Шепота. – Давайте выпьем, господа, за укрепление плодотворного сотрудничества между властью и капиталом! В единении – сила, как очень верно утверждал ныне оплеванный основоположник марксизма! Григорий, наполни бокалы!
Шепот готовно нагнулся вперед и, зацепив лапой, подкатил поближе к нам низкий столик на колесиках, стоявший у барьерчика. На столике радовали глаз серебряное ведерко с выглядывавшей из него бутылкой марочного шампанского и три фужера на точеных хрустальных ножках. Управляться со всем этим хозяйством Гоше пришлось почти в темноте. Третий звонок давно прозвенел, и постепенно угасающий свет люстры под сводами театра как раз в этот момент умер окончательно. Из оркестровой ямы раздалась бравурная музыка, и тяжелый занавес разошелся в стороны, открывая взглядам сцену, освещаемую разноцветными софитами. Перед публикой, видно, предварительно разогревая ее к началу спектакля, выпорхнула дюжина размалеванных девиц, зачем-то обряженных в коричневые школьные передники и исполнивших, высоко задирая свои длинные голые ноги, игриво-фривольный канкан.
– Прозит, господа! – поднял наполненный фужер Юрий Николаевич.
Оторвавшись взглядом от сверкания аппетитных ляжек кордебалета, я последовал его примеру. Шампанское оказалось полусухим и довольно приятным на вкус. Правда, я не получил от этого удовольствия, так как дегустацию напитка испортило неожиданно народившееся в мозгах подозрение: а вдруг Шепот не так уж прост и приготовил мне встречный аналогичный сюрприз? Вот это будет номер! Под названием «Бумеранг»!..
Я отставил фужер с недопитой итальянской кислятиной на столик и пробежался пытливым взглядом по ложам напротив. Видимых причин для беспокойства не обнаруживалось. Все ложи были битком набиты зрителями, кроме одной, где смутно угадывались две хорошо знакомые фигуры – Февраля и Шило. Практически рядом с ними, в первом ряду соседней ложи, сидел Пилипчук. Отсюда лицо его казалось каким-то размытым бледным пятном. Из-за неровно падающего со сцен света, наверно.
С переполненной галерки и из партера опасность тоже не грозит – слишком много свидетелей, которые могут вмешаться в события. По ходу, я просто дую на воду.
Несколько успокоенный данными трезвыми соображениями, я, не торопясь и смакуя, допил свою шампань. Все же, надо признать, пойло довольно качественное – совсем не выдохлось, пока я страховался по сторонам. Кстати, хорошее шампанское в состоянии определить даже не знаток: в нем очень долго держатся пузырьки. В «Мадам Клико», к примеру, целую ночь, как я имел возможность лично и неоднократно убедиться.