Услышав их спор, из дома вышел русский командир и спросил, в чем дело. Рая объяснила. Командир сказал, что в доме нет ничего из того, что принадлежало ее родным.
— Там абсолютно ничего нет, — заверил он. — Убедитесь сами.
Рая вошла в дом, где она выросла. Как и сказал ей командир, там было пусто. Лишь посередине комнаты стоял стол, принадлежавший еще ее дедушке. Рая разрыдалась.
— Я никак не могла успокоиться, — вспоминала она.
Сестра братьев Бельских Тайб, которая жила в лесу со своим мужем Абрамом Дзенсельским, отправилась в деревню, где в первую зиму оккупации оставила девятимесячную дочь Лолу. Теперь, спустя почти четыре года, девочка ничего не помнила ни о своих родителях, ни о своем еврейском происхождении. Она бойко говорила по-польски, посещала католическую церковь и даже повторяла за взрослыми гадости о евреях.
В день, когда приехали Тайб и Абрам, девочка играла во дворе со своими друзьями. Ее польских приемных родителей не было дома. Тайб и Абрам попросили девочку сесть к ним в машину — якобы для того, чтобы показать им, как доехать до Новогрудка. Они были вынуждены похитить собственное дитя. Ей только нужно немного проехать с ними в машине, сказала Тайб, а за помощь она получит пакетик леденцов. Девочка села в машину, но, когда автомобиль тронулся с места, испугалась. Она стала плакать и просить, чтобы ее выпустили. В следующие недели она очень сильно тосковала о приёмных родителях. Всякий раз, когда раздавался звон церковных колоколов, она становилась на колени и молилась.
Дзенсельские были доведены до отчаяния. В конце концов они договорились с приёмной матерью-полькой, что она будет время от времени встречаться с Лолой. Это немного успокоило девочку. Но Тайб боялась, что поляки сбегут вместе с их дочерью. Поэтому Дзенсельские предпочли уехать, так и не попрощавшись с поляками, спасшими их дочь.
Много позже Лола выучила язык своих родителей и вернулась в лоно еврейства.
Глава двенадцатая
В Израиль и Америку
Казалось, для братьев Бельских страшные испытания войны закончились. Все они заняли посты в местном руководстве и вместе с женами, с которыми судьба соединила их в лесу, переехали на жительство в Лиду.
Тувью назначили ответственным за восстановление электричества в разрушенной Лиде. Зусю была поручена заготовка мяса и зерна, а Асаэлю — организация питания солдат, дислоцированных в области. Юный Аарон наконец пошел в школу.
Большинству из тех, кто занимал руководящие посты в отряде братьев, тоже достались серьезные должности. Лазарь Мальбин работал бухгалтером в Лиде, Песах Фридберг стал снабженцем в Новогрудке, Соломон Волковысский вернулся в Барановичи, где возобновил юридическую практику. Русские союзники Бельских также остались в тылу. Виктор Панченков занял партийный пост в Новогрудке. Он узнал, что в оккупации погибли его отец и двое братьев. Василий Чернышев, он же генерал Платон, стал первым секретарем райкома партии в Барановичах.
В сентябре Тувье и Зусю было приказано явиться в Минск, чтобы отчитаться о своей партизанской деятельности. Они отправились туда в сопровождении Лазаря Мальбина. Пятнадцатого сентября Тувья представил отчет, озаглавленный «История происхождения партизанского отряда имени Калинина, Лидского района, Барановичской области». В нем было описано, как отряд уничтожал сотрудничавших с нацистами осведомителей, спасал из гетто «советских граждан», создавал в лесу рабочие мастерские.
По оценке Тувьи, удалось спасти более шестидесяти детей. В мастерских работало двести человек. Двадцать процентов населения составляли женщины. Что касается боевых дел, то он описывал, как бойцы Бельских уничтожили тридцать четыре железнодорожных вагона и восемнадцать мостов. Был убит 261 вражеский солдат. При этом, как позже было подсчитано, погибло около пятидесяти членов еврейского отряда.
Кроме того, отряд имени Орджоникидзе под руководством Зуся осуществил тридцать три боевых рейда — самостоятельно и в сотрудничестве с другими партизанскими отрядами; в результате было убито 120 немцев. Еврейские партизаны уничтожили два локомотива, двадцать три железнодорожных вагона, взорвали тридцать два телеграфных столба и четыре моста. Зусь представил свое досье, в котором отметил, что лично убил четырнадцать солдат и семнадцать полицаев и разоблачил тридцать три шпиона и провокатора.
И Тувья, и Зусь получили награды. Но в Лиду они возвратились с ощущением, что никакого будущего для евреев в Советском Союзе нет и не будет.