Спустя год Максим уже достаточно крепко обосновался в столице, и новый виток жизненного пути его, неожиданно для близких, ознаменовался принятием ещё одного значительного решения – сделаться законным мужем для миловидной светловолосой девушки по имени Екатерина. Невысокая, стройная, с выразительными серо-голубыми глазами, хорошо образованная, в меру разговорчивая и до того искренне любезная, что её радушное гостеприимство с лёгкостью можно было принять за неприкрытую лесть.
– И где он её только нашёл? – продолжая сердечно удивляться, произнёс Алёшка, когда они с Марией Александровной после пребывания в гостях у Максима, в пока ещё съёмной квартире, возвращались промозглой осенней ночью на поезде домой. – Как бы не наскучила она ему своей податливостью…
– Ну… это ты у нас Конёк-Горбунок, постоянно куда-то скачешь и суетишься, а братик твой – парень спокойный, покладистый, ему такая и нужна. Всё у них будет хорошо, не переживай, ложись уже лучше спать.
– Да я и не переживаю, совет да любовь! – мягко улыбнувшись, ответил парень, лёг на бок на нижней полке своего купейного места, накрылся колючим пледом, какие выдают в поездах в качестве одеял, и утомлённо-сладостно закрыл глаза.
Глава 3
В конце февраля, когда на дворе ещё стояла студёная зима, всё никак не желавшая послаблять своего царствования, хлопотливые приготовления к скорой свадьбе, которая была назначена на середину апреля, абсолютно неожиданно омрачило тяжёлое и горестное известие о непредвиденной кончине Марии Александровны. Немедленно отменив все заказанные торжества и решительно перенеся дату бракосочетания, Максим взял на работе несколько выходных, какие положены по закону каждому в случае смерти близкого родственника, и в одиночестве выехал в свой родной город.
– Как она ушла? – сидя на следующий день у гроба, что стоял в центре тусклой комнаты, освещаемой лишь несколькими свечами и неярким настольным светильником, тихо спросил он у брата.
– Легко, – ласково ответил Алексей, – отправилась в магазин за продуктами и долго не возвращалась, я уже хотел было пойти ей навстречу, но сперва выглянул в окно, а она сидит у подъезда на скамеечке.
– Сердце?
– Наверное, на вскрытии ведь настаивать не станем?
– Не станем, – единодушно произнёс Максим.
– Сидит такая… и на лице какое-то выражение полного смирения… некоего даже блаженства…
– Хорошо, что быстро. Не мучаясь…
– Отмучилась с нами, – почтительно вставил Алексей, – пойдём на кухню, чаю попьём, поговорим, давно ведь не виделись.
– Пошли, – согласно сказал брат и поднялся с трёхногой табуретки.
Залив бурлящим кипятком прежде налитую в оранжевые чашки заварку, Алексей добавил туда же по две ложки сахару, присел рядом с братом за стол и нерешительно спросил:
– Как жить-то теперь будем?
– Дружно, как и раньше, – заботливо ответил Максим, чувствуя за собой некую ответственность за брата, к которому всегда относился как к младшему.
– Это да… что-то мы стали в последнее время мало общаться. Ты в столице, работа, прочие хлопоты да заботы…
– Да уж, представился случай, нарочно не придумаешь.
– Что со свадьбой?
– Перенесли на сентябрь, не до веселья теперь, нужно отойти сперва…
– Как живёте вообще? Как Екатерина?
– Да носимся постоянно туда-сюда, иногда домой возвращаемся только переночевать. А с Катей всё хорошо…
– Чего не приехала?
– Незачем ей лишние переживания, в положении она, пока ещё справляется, но скоро в декрет погоню, пускай обустраивает домашний очаг и готовится к рождению первенца.
– Поздравляю, а мы с мамой и не знали, вот бы радость-то ей была, – удивлённо сказал Алексей, по привычке назвав бабушку мамой.
– Да мы хотели это сюрпризом для неё преподнести на свадьбе, к тому времени Катя уже округлилась бы немного… чего уж теперь. Сам-то как, держишься? Ты ведь всегда как-то более привязан к ней был…