«Надо было накануне сказать, что у меня появились неотложные дела, – стоя на лестничной клетке вместе со своим подарком и вспоминая прошлые отказы брата с ним встретиться, от обид на которые он уже давно отошёл, ехидно подумал Алексей и безмолвно рассмеялся. – Вот была бы потеха!»
– Простите великодушно за опоздание, с вечера решил не ехать, а утренний автобус задержался в пути, это вам, – решительно произнёс он и протянул Екатерине завёрнутый в цветастую бумагу и перевязанный ленточкой с розовым бантом холст, когда хозяин квартиры отворил дверь и пропустил брата в просторную прихожую. – Пусть красками счастья и лучами радости будут согреты ваши сердца! Желаю вам семейного мира и процветания на долгие годы! – с тёплым чувством в душе добавил гость, поцеловал в мягкую розоватую щёку хранительницу домашнего очага и крепко обнял Максима.
– Огромное спасибо, Алексей, проходи, пожалуйста, в комнату, мы все тебя уже порядком заждались, – мягко сказала Екатерина и неспешно пошагала в гостиную.
Необходимо разувшись и посмотрев на себя в овальное зеркало, парень несмело проследовал за ней и, представ пред собравшимися, окинул всех рассеянным взглядом, непременно представился и присел за стол напротив свидетелей: светловолосого молодого человека, нового столичного приятеля брата, и слегка полноватой кудрявой шатенки – лучшей подруги Екатерины.
– Дочка, а что это у тебя в руках? – заинтересованно спросил круглолицый мужчина с гладкими щеками.
– Это подарок от Алексея! Наверное, это картина, он ведь у нас художник, – гордо ответила она.
– Начинающий, – скромно вставил новоприбывший гость.
– Так давайте же посмотрим, открывай, дочка!
Екатерина села в светло-серое мягкое кресло, что стояло у широкой стены, на которой как раз было подходящее для картины место, и стала суетливо снимать с подарка бумагу, предварительно разрезав ножницами ленточку с бантом, после чего поднялась на ноги и поставила на спинку кресла освобождённый от цветастой обёртки вертикальный холст на подрамнике, размер которого составлял шестьдесят на сто двадцать сантиметров.
– Ого! Довольно концептуально! – через пару секунд восторженно изрекла Катина мама, сидевшая рядом со своим мужем, продолжая восхищённо смотреть на необычное произведение искусства, на котором была изображена геометрическая абстракция на белом фоне: красный небольшой круг в верхней правой части, ниже – чёрный прямоугольник, доходивший до середины полотна и пересекавший его по горизонтали, а под ним из левого края картины спускалась в нижний правый угол стройная красная линия.
– Абстракционизм! – подняв руку с вытянутым указательным пальцем, многозначительно произнёс Катин отец. – Кандинский!
– Супрематизм, если быть точнее, – дополнил его слова Алексей и добродушно улыбнулся.
– Мале-е-евич! – уважительно протянул в ответ мужчина и тоже улыбнулся.
– Я могу ошибаться, – тонким голоском присоединилась к разговору кудрявая свидетельница, – но я однажды читала, что Казимир Северинович считал анахронизмом любую предметную живопись, а задачу творца видел в умении запечатлеть на полотне саму сущность искусства, не прибегая к помощи конкретных образов…
– Что это значит? – рассеянно спросил её сидевший рядом светловолосый свидетель, но на его вопрос ответил уже Алексей:
– Это значит, что когда вы смотрите на кремовую корову, изображённую на картине, – невольно улыбнулся он, – вы видите именно кремовую корову, а когда на какой-нибудь геометрический объект, например оранжевый круг, то он должен вызывать в вашем разуме не конкретный образ, подразумеваемый автором, а вашу собственную интерпретацию: раскалённое солнце, спелый апельсин, парящее в воздухе колесо, огненную дыру в пространстве и так далее…
– И что же на самом деле изображено на вашей картине, Алексей? – с неподдельным интересом полюбопытствовала Катина мама. – Каково её ваше личное видение?
– Боюсь, что если я вам поведаю о тех образах, которые вызывают во мне данные геометрические фигуры, то и вы станете видеть только их.
– И всё же…
– Ну-у-у, – гулко протянул отец Екатерины и звонко постучал остриём ножа по хрустальному бокалу на ножке, – хватит пытать молодого человека. Искусство – это конечно хорошо, но давайте же вернёмся к тому, почему мы здесь сегодня собрались. Алексей, мы с нетерпением ждём вашего первого тоста! – побудительно добавил он и потянулся к бутылке с шампанским, дабы любезно обслужить всех за столом.
До позднего вечера праздничная и непринужденная атмосфера величественно царила в уютном жилище только что созданной молодой семьи. Гости то и дело торжественно поднимали полупустые бокалы и рюмки, произносили витиеватые и шутливы тосты, желая новобрачным всего того доброго, чего желают в такие минуты: крепкой взаимной любви, великого семейного счастья, яркой и долгой жизни... – и искренне умилялись ангельскому личику удивлённо смотрящей на них Софии, когда Анастасия, необходимо покормив малышку в детской, на некоторое время выносила её из комнаты.