- До сих пор не могу понять, как вы в этих зарослях ориентируетесь. – Нарушая повисшее молчание, сказал Генка.
- Легко. Мы ж живые, нам тепло и отдых нужны. Потому три раза в день приходится останавливаться на отдых. Разводить костры, готовить еду, если есть из чего. – Принялся объяснять Митька. – После таких привалов остаются выгоревшие кострища полные золы. А к ней, как всем известно, растения не приближаются, потому они очень долго зарастают. Практически совсем не зарастают, потому и становятся отличными ориентирами. Главное технику безопасности соблюдать и не разводить костёр дважды на одном месте. Не приближаться к выгоревшим кострам, что грели нас раньше. Просто разжигать новый, метрах в пяти шести от старого. Так и получается своеобразная «дорога» из них, точно указывающая нужное направление.
- Ха. Как хитро. Пепелища вместо верстовых столбов используете.
- Ага. Главное на золу не наступать.
- Ничего. Вот научимся разводить липучек в нужном количестве, и можно будет позабыть о металлических жуках. Сможем обеспечить себе безопасное жильё.
- Круто. – Ответил Митька, мельком бросив взгляд через плечо на младшего брата, чтобы убедиться в том, что Серафим в полном порядке и идёт следом за ними.
- Кстати. – Через некоторое время, вновь спросил Генка. – А как вы ориентируетесь на новой территории? Как блуждая по местам, где не ступала нога человека, вы умудряетесь возвращаться? Как определяете, куда нужно идти? Помимо костров?
- Так же как и на Земле. – Ответил Ефим. – В обычных земных лесах произрастает мох. Здесь тоже он есть на пеньках, на камнях у ручейков. И прикол в том, что здесь, как и на нашей родине, он растёт с северной стороны. Вот, смотри. – Старший брат указал на большой камень, похожий на слоёный пирог, одна сторона которого была полностью покрыта мхом. Выйдя из нашего поселения, мы, сколько шли, столько и видели на своём пути камни покрытые мхом и только пройдя мимо могли лицезреть ту сторону камня, что мхом не покрыта. Отсюда вывод наша пещера на севере расположена, а значит туда и будем идти, возвращаясь обратно. Но это всё равно слабый ориентир. Выгоревшие кострища куда надёжнее.
Мужчины продолжали разговаривать, а Серафим продолжал идти следом за всеми. Он молчал, привычно озираясь по сторонам, думая о своём, пока его взгляд в очередной раз не упёрся в спину старшего брата.
- Как странно. – Подумал он. – Ефим со спины так похож на отца, что прямо жутко становится.
И правда, последнее время у парня складывалось такое впечатление, вернее ощущение, буд то отец всё ещё с ними. Может это потому, что Ефим так сильно походил на него. Или это потому, что Ефим взял на себя всю ответственной и заботился о своей семье и младших братьях так же, как их отец.
Серафим помотал головой, разгоняя странные мысли. Сейчас необходимо не терять голову, быть внимательным и не расслабляться. Но как же трудно это сделать, если то и дело появляется ощущение того, что отец всё ещё рядом. Не вольное, не осознанное ощущение защищённости и уверенности в том, что чтобы не случилось – всё будет хорошо. Ведь есть тот, кто всегда придёт на помощь и выручит из любой трудной ситуации.
Вскоре показалась поляна с липучками, где братья оставили в одиночестве Генку, а сами продолжили путь. Три дня они шли по знакомым тропам, ими же проложенным среди зарослей разнообразных растений ростом с человека. На исходе третьего дня, разбили лагерь, разожгли костёр у опушки «Великого леса» к которому раньше и приближаться не осмеливались. Но настал этот день. Пришло время преодолеть свой страх и ступить под сень величественных деревьев гигантских размером.
Великий лес разительно отличался от всех тех джунглей, по которым братья бродили до этого. Здесь, словно проходила незримая граница, за которой прекращалось царство разнотравья, кустарников и низкорослых деревьев. Начинались владения великанов. Лес, из далека, казался непроходимой стеной из миллионов необъятных стволов, держащих на себе величественные кроны, скрывающиеся в облаках, отчего не было понятно, где же они заканчиваются. Но выбора не было. Нужно идти и ребята, пробудившись от беспокойного сна, с тревогой и волнением ступили под сень гигантов.
Шаг другой и вот они уже ушли так далеко от опушки, что перестали видеть место входа в лес. Их окутали сумерки, ведь дневной свет едва пробивался через огромную плотную листву. От этого становилось не по себе. На душе возрастала тревога, пробуждая недобрые предчувствия.