— А ты в армии, командуешь тысячами людей, как я и предсказывала.
— Я хочу поговорить с человеком, с которым ты обручена.
— Ох, он очень хороший человек.
— Как его зовут, где он живет? Я могу встретиться с ним завтра.
— Он живет в Пекине, его зовут Тан Лон.
Я отпустил ее и шагнул назад.
— Тан Лон? — Это было похоже на удар ножом под ребра.
— Он очень преуспевающий бизнесмен.
— Владелец издательства «Blue Sea», — хрипло выдавил я.
— Ты знаешь его?
Я отвел взгляд.
— В чем дело, дорогой Шенто? — Она протянула руку и взяла меня за плечо.
Я боролся с собой, силясь понять. Богатый мальчик, бедная девушка, издатель и его любимый автор. Два интеллигентных, мыслящих человека, одинокие, ищущие свою вторую половину в Фуцзяни, куда молодой человек был сослан. Одна — романтичная, ранимая особа, дикий горный цветок, другой — городской мальчик, потрясенный ее прелестной душой и запахом зрелости. У меня закружилась голова от потока диких мыслей и фантазий, от представлений Суми и Тана Лона в объятиях друг друга. Я воображал, как они сидят вместе на обрыве возле той романтической рыбацкой деревушки где-то на краю света, мечтают о чем-то большом и светлом, влюбляются все сильнее и сильнее, пока она, вся трепещущая, не отдается ему.
— Шенто, скажи что-нибудь.
Я покачал головой, чтобы освободить свой разум от наваждений. Во рту у меня пересохло. Камень лег на мое сердце, мне стало трудно дышать.
— С тобой все в порядке? — спросила Суми.
Я смотрел на нее с подозрением, потом отдалился от нее. Между нами повисло бесконечно долгое молчание. В полной тишине я натянул свои брюки и застегнул форменный китель, я проделывал все это молча, четкими, давно заученными движениями, как делают солдаты. Мои глаза ни на секунду не отрывались от Суми. Я поправил воротник рубашки и надел фуражку.
— Нечестно отвечать на мою любовь молчанием, Шенто, — произнесла Суми, вставая и застегивая на себе платье. — Почему ты так внезапно уходишь?
Я обхватил ее лицо ладонями:
— Любовь соединила нас, а судьба отрывает друг от друга.
— Умоляю тебя, дай мне немного времени, — сказала она, отстраняясь от меня.
— Ничто не сможет залечить эту глубокую рану, а моя любовь к тебе делает ее еще более болезненной.
— Почему, Шенто? Ты говорил, что понимаешь. — Суми заплакала.
— Я смог бы, если бы это был любой другой мужчина, но не Тан Лон.
— Что ты имеешь в виду?
— Его отец может рассказать тебе почему.
— Его отец?
— Да, его проклятый отец! Я — его незаконнорожденный сын, а Тан Лон — наполовину мой брат!
Казалось, Суми упадет как подкошенная от этого неожиданного открытия, которое застигло ее в самый неподходящий момент. Она устояла и тихо спросила:
— Как это может быть?
— Это рок, — спокойно ответил я. — Но я одолею его.
— Одолеешь? Как? — прошептала Суми, вытирая слезы.
— Семья Лонов не оставила мне места в этом мире, где бы я мог дышать. Они убили мою мать, послали меня умирать в сиротский приют. А теперь его проклятый сын отнимает то, что принадлежит мне. Пришло время, чтобы поставить все на свои места.
— Что ты собираешься сделать?
— С тобой — ничего. Но с ними — все. Суми, этот мир допускает существование только одного сына дракона: его или меня. Это — твой выбор.
— Предсказатель был прав, — безжизненным голосом произнесла Суми, — я родилась не для счастья.
— Он ошибся. Ты можешь быть снова счастлива. Все, о чем мы мечтали, только начинается. Вернись ко мне. Мы создадим семью. Позволь мне заботиться о тебе и о нашем сыне. Я обладаю очень большой властью, которая тебе и не снилась.
— Я уверена, что это так и есть. Ты очень живо продемонстрировал это сегодня. Но ради нашей любви и ради твоего сына дай мне поговорить обо всем с Таном.
После небольшого и мучительного колебания я кивнул.
— Но обещай мне, что ты вернешься.
Она внимательно посмотрела мне в лицо и пообещала:
— Я вернусь.
Такой простой ответ. Я был тронут. Мои губы задрожали, когда я выдавил беспомощную улыбку, грустную, но в тот момент единственную, на которую был способен, глаза мои горели.
— Пожалуйста, верь в меня, Шенто. — Она промокнула мои слезы своим платком.
Я послушно кивнул, сражаясь с самим собой, чтобы снова не сжать ее в объятиях.
— Когда солнце взойдет снова, я увижусь с тобой в Пекине, — сказала Суми.
Когда она ушла, ночь растаяла вместе с ней. Ее тепло и запах исчезли вместе с ней и сменились утренним холодом. Я снова сел в вертолет, чтобы вернуться в Пекин, и выдавил из себя только одно слово: