- И ты стал служить этим мразям? Брат, как ты мог нарушить присягу!?
- Ничего я не нарушал! Я присягу царю давал, которого ваши же белые генералы и свергли. А кто армию разваливал, когда о большевиках еще никто не слышал? Дисциплину уничтожил кто, вводя солдатские и казачьи комитеты? Кто? Не твои белые генералы? По твоему я должен им служить?
- Ну не этому же отродью!
- Какому отродью? Я видел царских генералов, перешедших к большевикам. Знаю много офицеров, поступивших так же. Они тоже отродье?
- Да, они предатели.
- Чего? Чего предатели? - взревел старший брат.
- Родины.
- Родины? А ты, получается ей верно служишь, в отличии от меня?
- Я Долгу и Чести служу.
- А то что Долг и Честь твоя на побегушках у англичан, французов и японцев тебя не смущает?
- Ну тебя же не смущает служба у цареубийц.
Замолчали, продолжать было бессмысленно. Просто пили.
- А знаешь, Семен, у меня в прошлом году сын родился. Кириллом назвал. А твой Алешка как?
- Нормально. Он с женой в Петрограде живет. Я их еще летом восемнадцатого перетащил. А твой то где? Отец то ведь еще в шестнадцатом представился.
- У теть Лизы, помнишь, что в Вольно-Веселой живет. Там жену и оставил.
Снова помолчали и выпили.
- А знаешь, Федь, тебя ведь завтра казнят. Комбриг у нас лютый, всех белых живьем в землю закапывает. Уходить тебе надо. Бери наган, - Семен подтолкнул брату револьвер. - Бери и уходи, сейчас же уходи!
- Куда я пойду? Я ж пьян. В первой же канаве усну.
- Тогда возьми его с собой в камеру. И нож возьми веревки резать.
- Спасибо, брат. Выпьем? - выпили.
- Брат, - начал Федор, - кто-то из нас победит, а кто-то проиграет. Кто-то умрет, я чувствую. Давай поклянемся, что не бросим семьи друг у друга. Хорошо?
- Хорошо, клянусь!
И они снова выпили, а на утро Семена Гулыбу разбудил Кожемякин.
- Товарищ комрот! Офицерик-то вчерашний сбежать хотел. Сашку Косого зарезал и побёг. Да только от меня не убежишь. Засадил ему свинцом, прям промеж лопаток. Он так смешно падал, руками замахивая, словно взлететь хотел.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов