Это не коммунизм. Это мертвящая скука. Коммунизм — это братство закаленных бойцов, знающих, жизнерадостных, честных. Да, будет изобилие. Да, будут машины — множество хитроумных машин, выполняющих всю неприятную и однообразную работу. Но не для того, чтобы человек заплыл салом от лени. Изобилие и машины нужны для того, чтобы освободить человека для выполнения высшего его назначения — для творчества{{12}}.
Уже сейчас можно достаточно точно определить характерные черты будущего человека. Первая характерная черта — это огромная любовь к труду. Я знаю таких людей. У меня есть друзья, которые готовы работать днем и ночью. Они получают в труде наслаждение. <…> Вторая черта — это жизненная активность и огромный интерес ко всему, что происходит вокруг. Я уверен, что человек будущего не будет лгать. Ложь будет ему органически неприятна{{14, 172}}.
Ясно, что существование таких людей может быть гарантировано лишь при совершенной системе воспитания и образования. Нельзя поручать это делать непрофессионалам, а потому и в «Туманности Андромеды», и в «Возвращении» детей воспитывает государство, хотя родители и могут в любой момент встречаться с детьми. Ефремов видел будущую школу подобной обычному сегодняшнему техникуму-интернату. До 17 лет молодежь должна получить в ней жизненный и практический опыт, а также теоретические знания. Этап обучения заканчивается сдачей в течение трех лет своеобразного экзамена, совершением 12 «подвигов Геракла». Например, сын председателя Совета Звездоплавателя за полтора года должен был поочередно выполнить следующее: расчистить и сделать удобным для посещения нижний ярус пещеры Кон-и-Гут в Средней Азии, провести дорогу к озеру Ментал сквозь острый гребень хребта, возобновить рощу старых хлебных деревьев в Аргентине, выяснить причины появления больших осьминогов в области недавнего поднятия у Тринидада, собрать материалы по древним танцам острова Бали, подобрать исполнительниц и создать ансамбль. После этого ему назначат следующие шесть заданий. На основании результатов этих работ будут определены его способности, и он будет направлен на двухлетние высшие курсы по избранной специальности, по окончании которых 22-летний юноша станет полноправным членом общества. Далее он будет уже сам решать, где работать и какие дополнительные дисциплины изучать, чтобы стать универсальным специалистом. Универсализации будет также способствовать периодическая смена рода деятельности.
Стругацкие были более утонченными: их «школа» — это большой, окруженный парком «малый мир», где в отдельных помещениях проживают по четверо молодых людей, а их познанием мира управляет, используя самые современные технические методы и огромный, как правило, жизненный опыт, один (на четверых) учитель, который надолго, даже когда они станут взрослыми, останется их консультантом. Процесс обучения заключается в формировании в равной степени ума, тела и характера, при этом он должен учитывать юношеские интересы, игры, и ни в коем случае не ломать личности ученика. Постоянная смена занятий и управление ими педагогом, всегда имеющим для этого много времени, позволяет ученикам впитывать огромное количество знаний без вреда для других сторон развития и без ограничения молодой личности, без комплексов и стрессов. Ничего удивительного, что они вырастают искренними, отважными, свободными, у них прекрасное настроение, держат себя с достоинством.
Затем человек становится хозяином своей судьбы. Ищет, иногда неоднократно меняет занятия, но не как у Ефремова — в полуобязательном порядке, а до тех пор, пока не найдет дела, которое будет ему по душе. А пока не найдет, чувствует себя несчастным, чуть ли не больным, как Поль Гнедых, который очень долго искал свою профессию — охотника на животных далеких планет. Впитанная потребность в работе и любовь к ней так сильны, что в определенных, предельных ситуациях ее выполнение является лекарством от сильнейших треволнений — примером этого служило еще поведение героев «Пути на Амальтею».
Что же в таком случае будет с семьей? Детей она не воспитывает, а ее хозяйственные функции исчезли с окончательной победой общественного разделения труда… Классики марксизма не оставляли сомнения в том, что «индивидуальная семья перестанет быть хозяйственной единицей общества. Частное домашнее хозяйство превратится в общественную отрасль труда» (Ф. Энгельс. «Происхождение семьи, частной собственности и государства»{{57, 21, 78}}), а Ленин в «Великом почине» подчеркивал: «Настоящее освобождение женщины, настоящий коммунизм начнется только там и тогда, где и когда начнется массовая борьба <…> против этого мелкого домашнего хозяйства, или, вернее, массовая перестройка его в крупное социалистическое хозяйство»{{59, 29, 396}}. Должен заметить, что вышеизложенные мнения вовсе не были направлены против моногамии. Наоборот: именно любовь должна была стать исключительной основой супружеских связей.