"Благородные" пираты, таким образом, остались одни и стали обсуждать между собой, как бы урегулировать отношения с пиратами-плебеями. Силой здесь ничего не сделаешь. Их собственные команды преклонялись перед такими вожаками, как Штёртебекер и Михель Гёдеке, и никогда не выступили бы против них. Поэтому Хеннинг Мантойфель и Марквард Ирин решили предпринять еще одну попытку договориться с ними в надежде преодолеть раскол в пиратском флоте. Они искали удобного случая начать разговор с Магистром Вигбольдом, именно с ним одним. У "дипломата" и "канцлера" пиратов они надеялись найти понимание и поддержку.
И вот Магистр Вигбольд неожиданно для себя оказался среди предводителей витальеров. Хеннинг Мантойфель, Марквард Прин, Генрих Люхов, Арндт Штюк, Боссефон Каланд, рыцарь из Эппа - все были тут. Вигбольд сперва немного удивился, потом по его хмурому хитрому лицу скользнула усмешка.
- Торопитесь, - произнес он сухо. - Через полчаса меня сочтут пропавшим без вести, и команда примется меня искать.
- Магистр, мы хотели бы переговорить, - дружелюбно начал Марквард Прин.
Вигбольд снова усмехнулся. Он думал, что здесь будет судилище, что наступил его последний час, а вместо этого его вежливым образом просят о переговорах. "Что ж, посмотрим, что у этих господ на уме".
- Я рад быть в вашем обществе, господа. Говорите, какие у вас заботы? - И Магистр Вигбольд опустился на стул с высокой спинкой.
Начал Марквард Прин. Он указал на опасности со стороны датчан, морские силы которых еще не сломлены. Разобщенность среди пиратов означает верную гибель. Единство же - непреодолимая сила. Он не отрицал, что битва на льду принесла трем пиратам еще большую славу и известность. Или Магистр Вигбольд не понимает необходимости единения? Или он не согласен, что первые успехи следует подкрепить совместными действиями?
Вигбольд объяснил, что он не против совместного наступления и никогда не был против общего руководства объединенными силами витальеров.
Это очень обрадовало собравшихся. Они поднялись, окружили Магистра, пожимали ему руки и дружески похлопывали по плечам: "О, он же благоразумный человек, ученый, с ним можно вести разговор".
Магистр Вигбольд тоже выразил удовлетворение достигнутым взаимопониманием. Разумеется, единство и общее верховное командование - это самые важные вопросы. Но с ними связано и назначение командующего...
Предводители насторожились. Не думает ли Магистр принять командование на себя?
- Кого вы имеете в виду, Магистр? - спросил Марквард Прин.
- Смелейшего, умнейшего и справедливейшего из пиратских капитанов, отвечал Вигбольд.
- Браво! - воскликнул Марквард Прин, который принял это на свой счет.
Остальные предводители застыли в полном ожидания молчании.
- Клауса Штёртебекера, - сказал Магистр Вигбольд. - Сразу можно было догадаться, кого я имею в виду. - И при этом он взглянул на Маркварда Прина, в глазах которого вспыхнула ярость.
- Клауса Штёртебекера? - вскрикнул Хеннинг Мантойфель. - Никогда!
- Почему никогда? - вкрадчиво спросил Вигбольд.
- Никогда! - только и услышал он.
- Никогда! - в один голос крикнули собравшиеся предводители.
- У меня есть еще одно предложение, - Магистр Вигбольд медленно поднялся, посмотрел на окружающих. - Может быть, мы еще достигнем соглашения.
- Послушаем, - глухо сказал Марквард Прин.
- Спросим у наших матросов, братьев витальеров. Пусть они выберут командира.
- Спрашивать чернь? - возмутился Хеннинг Мантойфель. - Матросам решать?
- Именно это я и имел ввиду, - подтвердил Вигбольд.
- Никогда! - зло крикнул Хеннинг Мантойфель.
- Никогда! - повторили другие.
Под полными ненависти взглядами "благородных" капитанов Магистр Вигбольд покинул зал.
... Солнечным апрельским днем из озера Меларен в открытое море шли в кильватер три когги. Впереди "Пенящий", за ним "Тигр" и последним "Рысак". Моряки ликовали. Наконец-то миновали томительные месяцы ледовой осады. Осталась позади и тоскливая служба по сопровождению судов. Больше они не овчарки, им не надо теперь присматривать за стадом. Они снова тигры, морские тигры, которые охотятся за волками и за добычей.
Штёртебекеру стало известно о разговоре капитанов. Стоя у руля своего корабля, он поглядывал на "Рысака", который шел сразу же за ним. Он был горд за Магистра, так мужественно отразившего притязания "благородных". Он задумался над словами Магистра, тот произнес их, когда он, Клаус, был чем-то рассержен. Скорее всего, эти слова были из той ученой книги, которую он часто читал: "Дорожи теми, кто дорожит тобой. Остерегайся врагов. Круг друзей никогда не велик. Ни один враг в этом мире не мал".
Ведь это были почти те же самые слова, которые однажды произнес Хозанг: "Один враг - это слишком много, сто друзей - это слишком мало". Кто имеет таких друзей, как Магистр, Михель Гёдеке, Киндербас, да и все его матросы, тот богат, тому сам черт не брат. А они и собрались для того, чтобы бороться с чертом: "Трепещи, Вульфлам, час расплаты наступил! Я готов отказаться от всех сокровищ мира, но не от своей мести. Ты должен заплатить за Хозанга, за Свена, за Герда, за восьмерых олдерменов. И только одной монетой ты можешь рассчитаться - кровью".
Неподалеку от острова Готланд они заметили вдали датского охотника за пиратами, и "Пенящий" начал маневр. Были поставлены все паруса, так что даже мачты гнулись. Штёртебекер резко повернул "Тигра" к берегу. Он хотел закрыть датчанину возможность искать там спасения. Вигбольду пришлось держаться позади "Тигра", потому что тот скользил по волнам, как дельфин. Команда Штёртебекера оживилась. Наконец-то охота и борьба! Лихорадочно велись приготовления к абордажу.
"Пенящий" почти настиг датский корабль, когда три глухих пушечных выстрела прокатились над морем. Тяжело поврежденный "Пенящий" точно споткнулся. У датчанина были на борту пушки. Михель Гёдеке располагал только одной маленькой и, как было известно Штёртебекеру, совсем негодной пушкой; ее нужно было сперва починить в Висмаре. Борьба была неравной. Клаус Штёртебекер резко развернулся и устремился на датчанина.
"Думкёне" была придвинута к борту. Вытащили на палубу дюжину каменных ядер. Киндербас подобрал двадцать отчаянных парней для абордажной схватки. У каждого было по топору на длинной рукоятке, а у Киндербаса короткий широкий меч. Еще раз над водой прогремели три выстрела. "Пенящий" потерял ход и лег в дрейф. Но "Тигр" был уже совсем рядом. С датчанина увидели воинов, заряжающих пушку.
- В середину! - крикнул Клаус Штёртебекер с кормы.
И Рике Вестфаль, орудийный мастер, понял. Оглушительный выстрел - и каменное ядро угодило в середину датчанина, прямо в грот-мачту.
На "Тигре" раздался дикий рев радости. Среди команды датской военной когги началась паника. Доносились команды. "Тигр" был встречен тучей арбалетных стрел. Но поздно, суда столкнулись. Матросы Штёртебекера карабкались вверх по вантам и прыгали прямо на палубу вражеского корабля. Началась жестокая рукопашная схватка. Топоры крушили человеческие тела. Беспорядочно мешались крики, проклятия, команды. Кое-кто из пиратов, прыгая на вражеский корабль, падал в море. Клаус Штёртебекер заметил, что на корме датского судна капитан пытается учинить поджог. С тремя матросами, которые стояли около него, Штёртебекер бросился туда: корабли уже были сцеплены бортами.
Увидев, что сопротивление бесполезно и что на корме их корабля клубится дым, датские воины окончательно растерялись, многие из них стали прыгать за борт.
- Киндербас! - закричал Клаус Штёртебекер. - Пушки спасать!
С "Тигра" бросили канат. Его поспешил поймать Киндербас. Ствол пушки обвязали канатом и втащили на "Тигр". Другие моряки собирали оружие, валявшееся возле убитых.
Вторая пушка болталась на канате, когда мощный взрыв потряс датский корабль. Штёртебекера и Киндербаса подбросило над палубой. Взорвался пороховой погреб. Штёртебекер ждал этого. Забрать третью пушку не успели: охотник за пиратами тонул удивительно быстро. Не успели спастись и два матроса Штёртебекера, те, что были внизу, под палубой: вместе с убитыми и тяжелоранеными их увлек водоворот, образованный тонущим кораблем.