Сциллон сидел у руля, раздевшись до пояса, — ему так было удобнее управляться с рычагами машины. На его напряженном, мускулистом торсе буграми выступали подкожные кабели и связующие импланты.
«Отделение „Дамокл“… — подумал Приад. — Слава тебе! Боги войны, сотрясатели миров, космодесантники столь же великие и отважные, как и любая другая группа Железных Змеев, неспроста носящих это имя!»
Приад посмотрел на старого Мемнеса. Седовласый бородач подал знак и, возвысив голос, начал торжественную литанию о приближении войны, которую тут же подхватили все остальные. Затем Мемнес стал запевать по очереди «Зов Итаки» и «Клятву верности Карибдиса», и каждый воин отозвался припевом.
Наконец, все одели и загерметизировали шлемы. Кулес сел за штурвал «Носорога», пока Ксандер и Пиндор помогали Сциллону облачиться в доспехи. Каждый защелкнутый карабин и затянутое крепление благословлялось и славословилось.
Обряд подношения воды — старинный обычай Железных Змеев — капитан Фобор исполнил еще на Нибане, когда силы космодесанта только прибыли на планету, но теперь, как и подобало перед боем, Мемнес торжественно провел обряд причащения. Медная, трубчатая фляжка с драгоценной влагой из морей их родной Итаки, неспешно передавалась по кругу, и каждый боец, под пение древних гимнов, одной-двумя каплями окроплял крылатого змея — свой нагрудный символ.
Брат Андромак достал штандарт Железных Змеев — с гербом в виде свившегося в два кольца змея — и закрепил его у себя за спиной. Брат-апотекарий Мемнес окропил штандарт водой. Вода была прозрачная, словно жидкое стекло. «Как не похожа на ту кровь, что льется на нас здесь!» — подумал Приад.
Разбрызгивая грязь, «Носорог» въехал на открытую всем ветрам главную площадь Гекаты, и Кулес, резко развернув машину, нажал на тормоз.
Место выглядело пустынным.
Приад распахнул задний люк, и бойцы отделения «Дамокл» тут же высыпали наружу. Держа строй и ощетинившись стволами, они жадно искали взглядом любое движение.
Ничего.
Лишь дождь, столь зловеще похожий на льющуюся с небес кровь, немилосердно хлестал по доспехам десантников, омывая их с головы до ног.
III
Растянувшись цепью, Железные Змеи пошли по главной улице селения, обследуя сканерами ауспика стоящие вдоль дороги постройки. Оружие в бронированных руках в любое мгновение готово было открыть огонь. Восемь из десяти десантников покинули машину, и Приад был во главе этой цепи. Кулес медленно вел за ними «Носорог», чьи прожекторы, ярко вспыхнув, рассеяли грозовую мглу. Струи дождя темными полосами прорезали ослепительные столпы света. Сциллон остался в бронетранспортере и, высунувшись из открытого люка, двумя руками держался за рычаги штурмового болтера, закрепленного на турели.
Не было слышно ни звука, если не считать шума дождя, приглушенное урчание транспорта и мягкий топот шагов космодесантников.
Приад поднял левую руку и оттопырил три пальца. Затем совершил рукой круговое движение, указав на цель.
Калигнес, Ксандер и Пиндор тут же двинулись вдоль домов, стоящих по левой стороне дороги, проверяя двери и темные сквозные проулки между отдельными постройками.
Калигнес дал сигнал, что все чисто, после чего эти три десантника заняли огневые позиции на левой стороне улицы.
Приад снова сделал жест рукой — на этот раз правой, увенчанной молниевым когтем. Снова три пальца, потрескивающие от электрических зарядов.
Андромак, Иллиус и Натус направились по правой стороне дороги. На этот раз ждать пришлось дольше, поскольку Натус проверял открытый с одной стороны амбар, в котором где фермеры хранили сломанную технику и прочий хлам. Наконец выйдя, Натус энергично потряс головой.
Андромак проверил главный вход того, что оказалось зданием городской ратуши. Он повернулся и, сцепив обе руки вместе, изобразил жест, который для Приада означал: «закрыто на замок или на цепь».
Приад перешел улицу, подойдя к Мемнесу, который задумчиво озирал это мрачное место. Массивные, закованные в броню ноги Приада громко шлепали по лужам, будто наполненным кровью. Все это место напоминало десятилетиями не чищеную скотобойню.
— Что думаешь, брат-апотекарий, все, как во Флаксе? — спросил Приад, и его слова, прорвавшиеся сквозь помехи в воксе, сопровождали щелчки статического электричества.
Мемнес отрицательно покачал головой.
— Здесь чувствуется что-то другое, сержант. Нет, возможно, мы и найдем в каком-нибудь углу гору трупов, как во Флаксе, но есть тут что-то еще…
Мемнес щелкнул креплением забрала на шлеме и поднял его вверх. Бледную кожу на его открытом лице тут же испещрили красные струйки дождя. Сделай такое без его разрешения кто-нибудь другой из Дамоклов, Приад непременно бы вынес ему выговор, но у Мемнеса, доброго старого Мемнеса, было больше опыта, чем у всего отделения, вместе взятого. В это трудно поверить, но иногда, вдыхая воздух на месте проведения операции, апотекарий умел распознать признаки скрытой угрозы. Приад знал, что порой стоило дать ему почувствовать запах местности.