Лара сначала думала пропустить, перезвонить позже, может, в августе или в воскресенье. К тому моменту она уже давно не общалась с Клавдией Артёмовной... Может, с того дня, как устроилась на офисную работу. Какая-то размолвка, уже и не вспомнить из-за чего.
Но наставница звонила и звонила, пока Лара не взяла трубку. Конечно, Лара хотела выключить звук, но тот, зараза, не выключался.
Клавдия Артёмовна заговорила как бы свысока, напоминая о том, что она многому научила Лару, но учила не для того, чтобы та насиживала целлюлит в офисном кресле. Лара в ответ только промычала. С тех пор, как они ездили в экспедиции, пешком исходили весь горный хребет, танцевали под звёздным небом, сливаясь с духами ветра и растворяясь в круговороте воздуха, с тех пор прошло много времени. Хоть убей, Лара не помнила, почему ушла от наставницы и как успела разлюбить прошлое.
Клавдия Артёмовна её отчитывала, а Лара тонула в её голосе, вспоминая и то, что забыла, и то, чего никогда не было, но могло бы быть, и то, что будет, смутные вспышки прекрасного.
«...Ты должна проверить сестру», - услышала Лара голос Клавдии Артёмовны.
«Да зачем? Перебесится. Обожжётся, тогда, может, поумнеет», - отмахнулась Лара.
«Нет, Лара, не в этом дело, - настаивала Клавдия Артёмовна. - Ты забываешь, кто вы такие. Кроме того, я видела очень странный сон».
Лара молча слушала. Смутно помнила, что раньше тоже видела сны, когда лежала в спальном мешке под звёздным небом, когда кожа её дышала ночной прохладой, когда убаюкивал шум реки... Лара знала, что забыла что-то важное. Вот только что?
А сон такой: у мотылька ломаются крылья, падают перламутровые пластинки, оставляя обнажённое тело, и на белой нежной спине проступают чёрные шрамы.
«А затем я увидела лицо. Долго не могла узнать. А вот теперь вдруг поняла: да это же твоя сестра! Нечисто тут дело», - говорила Клавдия Артёмовна.
«Так, может, вместе съездим? Или я дам вам адрес...»
«Лара! Совсем стыд потеряла! Это же твоя сестра!»
«Ладно, съезжу», - буркнула Лара и, не прощаясь, нажала «отбой».
«А вот возьму и не поеду! Я что, обязана? Да с какой стати! Я эту Ленку уже сто лет не видела! А Клавдия Артёмовна? Я, что, ей всю жизнь должна как собачка на верёвочке прыгать? Подумаешь - учила! Очень мне её учение помогло!»
Лара попробовала вернуться к работе. Но проклятая батарейка в клавиатуре села, а новая пачка батареек оказалась вдруг распакованной и пустой. Тогда Лара включила сумасшедшую, как водоворот, музыку и закружилась.
«Как же всё это надоело! А что если и в самом деле махнуть на недельку в деревню?» - Лара всё кружилась, и незнакомая музыка заполняла её разум, вытесняя мысли, только смутные образы вспыхивали и потухали.
«К чему снился сон про мотылька?»
Сумрак опускался на дачи. Солнце уже скрылось, почти исчезло его розовое послевкусие. Лара и Ленка сели чаевничать. В чашках плавали сухие травинки и потемневшие синие листочки. Пахло мятой. Лара пила маленькими глотками. От удовольствия прикрыла глаза.
Теперь она слышала, как через три участка к курятнику крадётся кот, большой дымчатый кот, мягкими лапами ступает, куры его не замечают, но он не собирается на них охотиться, он собирается спать в курятнике, там мягко и тепло. Он всегда так делает. А утром он поймает мышь, оставив филина без добычи. А филин уже проснулся, но ему ещё рано вылетать. В малиновых кустах стрекочут ночные певцы. По канаве прыгает лягушка, маленькая такая, тёмненькая. Лара как будто возвышается над миром, присутствует в каждом времени и пространстве. Через неделю дымчатый кот подерётся с собакой и выйдет победителем, но хозяйка всё же увезёт его в город, где он будет грустно сидеть у окна, упершись мордой в стекло. Дети продержат кузнечиков в банке только два дня, у детей есть тетрадка, в которую они синим карандашом записывают наблюдения, кузнечиков она тоже зарисуют, только синими, потом тетрадка будет лежать в столе, потеряется, попадёт на чердак, потом найдётся и вместе с другим старьём станет растопкой для камина.
Лару переполняет время. Её куда-то тянет. Если ещё чуть-чуть... если ещё отпустить разум, расслабиться, отдаться потоку, то ей откро...
- Ты до воскресенья останешься? - перебила Ленка.
Лара с сожалением открыла глаза. Всё стало обычным.
- У меня отпуск. На две недели задержусь.
- А чё никуда не поедешь? - сестра с шумом выдула блюдце чая, после чего налила ещё.
Лара пожала плечами, потом, прищурившись, посмотрела на сестру. Когда они в последний раз общались? Полгода назад, наверное? А, впрочем, и раньше не особо. Кажется, у не было ничего общего, кроме одинаковой фамилии и отчества в паспорте.