Дабы такой «классный парень» не остался без средства передвижения, вояки помогли выгрузить из МАЗа Алискину «Ниву». Один бы я полдня вокруг нее плясал, а толпой раз–два — притащили толстенные широкие доски, три четыре — забили под них импровизированные подпорки, пять–шесть — скатили по ним машину на землю.
Все — я снова моторизован.
Смахнув скупую слезу и помахав на прощание ручкой новой бронеединице Русской Армии, наконец–то задал Ким мучавший меня вопрос, — Где Степаныч?
Я, грешным делом, подумал, что он по своей привычке обитает не в доме, а в машине.
Однако пожилого водителя в машине не обнаружилось.
— Он в больнице. Сам понимаешь возраст. А он перенапрягся в последние два дня перед городом.
— Сердце?
— Желудок и нервы. Врач сказал две недели покоя и диетического питания.
Остаток дня, кайфовал в кругу семьи, сортируя нажитое непосильным трудом.
Тяжеленные шаровые краны, электродвигатели, ящики с напильниками, коробку с очками, лишние АКобразные, это на продажу.
Затрафееный у негритянской банды копировальный аппарат с расходниками, не торгуясь, выкупил хозяин дома. Выкупил не себе, а на местное инженерное бюро, заведующее проектно–изыскательскими работами на территории Демидовска.
Учитывая, что Иван Александрович наиболее вероятный кандидат в коллеги и начальники для Ким, ломить цену я не стал. Однако тысяча Экю, это тысяча Экю.
Ближе к вечеру, когда спал зной и на оборудованной спортивной площадке раздались звонкие удары по волейбольному мячу, Ким предложила съездить в кино.
Местные развлечения незатейливы.
Население поселка скучковалось по интересам: волейбол, забытые Там, но в виду простоты и доступности открывшие второе дыхание Здесь городки. Всякие настольные игры — шашки, шахматы, нарды, преферанс. И витающий над этим запах кофе и немножко табака. Весь народ на расслабоне и позитиве.
Как ни странно, на общественных вечерних посиделках не бухают. Не то чтобы это запрещено, не принято. Как и не принято приходить с оружием.
Хочешь бухнуть, нет проблем — кабачок на противоположной стороне посёлка. Правда и туда с оружием не комильфо.
А для поддержания статус кво общественного порядка в поселок изредка наведываются «космонавты» — лупоглазая «буханка» армейского патруля с надписью «Луноход–1» на борту. Справедливости ради, стоит заметить, что военных в патруле всего двое, еще двое местные дружинники.
Кинотеатр мне понравился. Между двух холмов, в низине естественного амфитеатра, на деревянной раме натянут громадный экран, реально здоровый — как трехэтажный дом. Метрах в тридцати от экрана, на склоне холма поставлен армейский кунг. Напротив экрана расставлены деревянные скамеечки, пластиковые кресла и брезентовые шезлонги. Но при желании можно смотреть прямо из машины.
Бойкие девчушки снуют между креслами и машинами, собирая деньги за просмотр, попутно впаривая зрителям, точнее их детям немудреные вкусности.
Когда землю обволакивает темнота, двери кунга открываются, и установленный в нем проектор начинает кинопоказ. Сперва пускают нарезку клипов минут на двадцать, потом еженедельный выпуск новостей минут на десять. А затем крутят пару фильмов. Первый, как водится, детский или комедийный, второй уже серьезный.
Сегодня, первым — выступил, тупивший на пределе человеческих сил, Эйс Вентура, искавший пропавших домашних любимцев. Так себе фильмец, мне откровенно не понравился, но дети смеялись.
Вторым — «Бегущий по лезвию» с Рутгером Хауером и Харрисоном Фордом. Тут уже залипла Алиса. А после фильма донимала меня вопросом, — Рик Декард — человек или репликант. Можно подумать я знаю (режиссёрскую версию ГГ не смотрел, и Филлипа Дика не читал).
28 число 04 месяц 17 год.
Пригород Демидовска.
Утро трудового дня началось еще затемно. Дел прорва, метнутся к воякам, сбыть лишние стволы. А потом легализоваться в качестве гражданина славного города Демидовска и прикинуть, куда и почем ловчее сбыть лишний хабар.
Пока растрепанная Алиса наводит марафет, пару слов о вчерашнем дне.
Я все гадал, в какой свисток стравливают местный пар, а то все больно чинно и спокойно. И это при том, что контингент тут более чем пассионарный.
Кто–то мудрый придумал, точнее вспомнил о старой русской забаве «Стенка на стенку». Каждое воскресенье, после зорьки по холодку все желающие собираются в специально отведенном месте, где, поделившись поровну, бьют друг другу лица.