Ноктис нахмурился. Если отец вынужден выслушивать подобные честолюбивые планы каждый раз, то его власть практически номинальна. «Двенадцать» прибрали к своим рукам все, до чего только смогли дотянуться. Бороться с купцами и чиновниками – себе дороже. Он даже ничего не может им возразить:
— Господа, я воин, а не правитель. В ваши дела я не вмешиваюсь. Только хочу понять, что вы ожидаете от меня.
— Принц, Вы необычайно прозорливы.
— Ваши ответы делают Вам честь.
— Мы просто хотим договориться друг с другом.
— Я не намерен выполнять ваши пожелания, — прекратил поток лести Ноктис, чувствуя раздражение. Подавив неприязнь, он продолжил: — Моя политика ничем не будет отличаться от проводимой в рамках правления отца. В ваших интересах больше не беспокоить меня, — с этими словами инфант покинул комнату совета.
Если бы не война с Тенебраи, Ноктиса Люциуса Селума отравили бы на следующий день.
- В мире законы диктуют дураки. Только взгляни и все поймешь. Это бесспорно, — когда-то сказал сам себе он. Кажется, после первого убийства, совершенного своими руками.
Рано или поздно вспоминать надоедает. Как говорит Промпто, "стреляй, не думая". Правда, этот парень - жизнерадостный идиот, но в некоторых вещах он, безусловно, прав.
До войны Ноктиса донимали бесконечные балы и приемы. Неизвестно, чего добивался отец, желая, чтобы сын привык ко двору и светской жизни, но он явно переоценил возможности мрачного юноши, который сугубо из почтения терпел этот великосветский треп, бесконечные коктейли и церемонии. Правда, однажды ему встретилась весьма интересная девушка, но и тут судьба поспешила нанести неприятный удар. Если бы время не сделало Ноктиса скептиком, он бы впал в отчаяние и, чем черт не шутит, даже разрыдался.
Он едва запомнил ее имя. Стелла была прекрасна, как утренняя звезда. Проявляла чудеса искренности в беседе с ним, а еще понимала и видела свет у кромки облаков. Девушка мягко улыбалась, не скрывая своей симпатии к нему. Настоящая принцесса. И враг, в противовес всем ее безусловным плюсам.
После первого нападения Игнис заметил:
— Что привело принцессу Тенебраи к нам в гости?
Ноктис не ответил, потому что сам не мог представить, что. Уж точно не красота города и его правителя: после солнечной Тенебраи и первое, и второе смотрелись жутко и жалко.
— Я не заметил ее среди тех, кто нуждался в помощи. Среди эвакуированного населения ее тоже нет, — дотошно гнул свою линию Игнис.
Принц был благодарен товарищу за заботу, даже восхищался его неординарным умом. Но после битвы соображать Ноктис не мог. Да и зачем ему беспокоиться о принцессе вражеского королевства?
- Ноктис, если мы останемся в городе, то погибнем, — наконец озвучил свою мучительную мысль Игнис. Селум ничего не ответил, только слегка пошевелился, меняя положение в попытке поудобнее устроиться на весьма жестком троне.
— Все не можешь успокоиться, Игнис? — на пороге появился Гладиолус, буквально излучая оптимизм и счастье. По всей видимости, этому человеку, на лице которого война оставила неизгладимый след, времена не казались тяжелыми. Он встречался с битвой, как со старой подругой, неизменно радостный, что остался ей верен.
— Нет. Я просто докладывал, — смутился тот и поправил очки.
— Есть причина для беспокойства? – сонно поинтересовался Ноктис, чувствуя, что ответа уже не дождется.
Гладиолус засмеялся и махнул рукой Игнису, подзывая к себе. Без слов парень понял, что его просят отстать от принца и посвятить свое свободное время… да хотя бы патрулю и разведке двух-трех кварталов вокруг цитадели.
— Промпто напился, — сообщил водителю воин и добродушно засмеялся.
— В такое время? – нахмурился Игнис.
— Мы не знаем, что будет завтра. А у парня уже прицел скачет, ну ты знаешь, — подмигнул Гладиолус и толкнул Игниса под ребра. Несильно, так, по-дружески.
Парень, спасая очки и репутацию, в последний момент уклонился. Внутри он медленно кипел от злости и напряжения. Поэтому Гладиолус ничуть не удивился, когда услышал:
— Пойдем. Я дам ему по морде.
У Стеллы была сто одна причина влюбиться в наследника Селумов. Он был невероятно простодушен, по крайней мере, в сравнении с обитателями двора. В нем не было ни хитрости, ни честолюбия - только гордость мальчишки, который дорвался до власти и тут же в ней разочаровался. После взгляда на него возникало два предположения: он либо святой, либо порочный до мозга костей, и порок ему со временем наскучил. Судя по некоторым слухам, принц всегда был угрюмым ребенком, все свое время посвящал тренировкам и обучению, так что грешить он просто не успевал. При нем всегда были трое: Игнис, Гладиолус и Промпто. Первый и второй были любопытными личностями: умник и гордец, каким-то образом сумевший завязать дружбу с горой мускулов, лучащейся добротой. Третий был дураком и раздражал девушку, хотя его обаяние было невероятно притягательным.
Но вернемся к Ноктису. Принцесса не догадывалась, что сам себе он дал весьма неутешительную характеристику, признавая себя весьма тусклой и мрачной личностью. С точки зрения наследницы Тенебраи, он был красив, как Бог. Да и другие придворные дамы и даже девушки, не относящиеся к такому узкому кругу, считали его если не эталоном красоты, то симпатичным точно.
Когда-то шпионы солнечного королевства собрали изрядно материалов для размышления: военная мощь соседнего государства не давала тенебрайцам спать спокойно. Среди подробных схем нового оружия, информации о базах, количестве танков и ракетных установок были редкие кадры тренировок принца, где он демонстрировал власть над кристаллом. Позже успехи Ноктиса запечатлеть не удалось: всех шпионов методично и с гарантией убивали. Но того, что успели отснять, хватало, чтобы заставить девушку содрогнуться: принц был силен и безжалостен. Если он будет крушить танки так же, как он превращает в пыль старые машины, тенебрайцам придется отказаться от идеи войны.
На вид Ноктису было не больше пятнадцати лет. Черная форма, куртка с короткими рукавами, всегда расстегнутая и развевавшаяся на ветру. Он с усилием шел через груды строительного мусора, бывшие когда-то башнями и крепостями, а может, домами. Район был оцеплен и превращен в полигон. Впереди виднелись черные силуэты разбитых машин. Небо на закате казалось алым, как и глаза Ноктиса, когда он активировал кристалл. Потоки немыслимого синего света наполнили пространство. Если бы Стелла не излучала такой же, только золотой, она бы не поверила своим глазам. Селум сжал кулак и пристально посмотрел на серебристую цель с разбитыми фарами и смятым багажником. Машину подбросило в воздух, сжало и разорвало. Мельчайшие кристаллики обратили ее в груду железа, блестя жидким стеклом под гнетом умирающих солнечных лучей.