Поэтому принц ограничился нежеланием общаться с таким человеком лично, предпочитая, чтобы их компанию разбавлял добродушный Гладиолус, взявший на себя роль посредника. И тогда, все получалось даже слишком синхронно: команда была отличная, слаженная и убойная.
— Целься в голову, Промпто. Или в шею! – голос Игниса чуть искажали помехи, но в целом, связь была чистая. — Гладиолус, ты слышал? Прием?
— Так точно, — слегка хрипло отозвался воин, занося меч, и готовый атаковать.
— Твоя цель – ноги. Он не должен бесноваться.
— Я понял, — отозвался Гладиолус.
— Что скажешь мне, Игнис? – холодный голос принца невозможно было спутать ни с чем.
— Мы с Вами подрежем жилы у крыльев. Постарайтесь не попасть под удар. Если он увидит Вас – растерзает, — коротко объяснил тот, поправляя очки.
— Понятно.
Заросли чуть шевельнулись, а Селум поменял местоположение, предпочитая взять другое, нежели то, что наметил себе Игнис, крыло.
— Огонь! – приказал он.
Промпто пару раз выстрелил в огромного небесного ящера с острым носом. Тот заревел и завертелся от страха и боли, расправляя дрожащие кожаные крылья. Он хотел было оттолкнуться лапами от земли, но Гладиолус двумя ударами пустил из взревевшего протяжно и обреченно ящера, холодную кровь. Ноктис, перемещаясь и уклоняясь от ударов мощных лап, быстро разрезал хрящи и сухожилия, и уже подбирался к основанию шеи.
Его опередил Игнис, что рассек место у зоба. Из горла ящера хлынула кровь, животное издало последний вздох и растянулось на траве, подминая мелкие деревца и кустарники.
Селум вспоминает подобные вещи если не с теплом, то с ощущением правильности происходящего. Если ему снятся такие сны – это просто воспоминания. Это редкие минуты спокойствия, когда он просто может возвратить картину удачной охоты или удачного задания, где рядом с ним если не дорогие, то хорошие люди.
Совсем иное чувство пробуждает видение темных силуэтов на предрассветном небе. Три вертолета, звенящие металлом доспехи, взрывы, мертвые тела. Испуганные глаза мертвых детей и женщин. Разрушенное великолепие стеклянного купола, где проходил званый вечер.
Отец, смотрящий на него из зеркала у лобового стекла. Все по-настоящему скверно, если он взялся за руль. Эти беседы. Изображение издевающейся Богини... Она – в реке времени, расслабленная и безучастная.
Принц чувствует головокружение, голова склоняется, а трон начинает походить на айсберг. Где-то капает вода. Эти чертовы сны не оставят юношу в покое, пока не закончится война.
Часть 3. Der Unsinn des Schweigens und der Reden (Вздор молчания и речей)
Стелла Нокс Флерет. Возраст - не больше двадцати лет. Строение хрупкое. Слабые места: лодыжки, кисти, шея. Мышечная масса крайне низкая. Вес – не более пятидесяти пяти килограмм. Может, пятьдесят. Может, меньше. Больше тридцати, поэтому возможно силовое воздействие. Проще говоря, есть малая вероятность того, что она будет использовать силовые приемы. Их действие будет неэффективно, если не применит отвлекающий маневр или достаточный разгон.
Оружие – рапира. Для нее не важна физическая сила, главное – скорость и ловкость. Физические повреждения путем рассечения при минимальном критическом ударе и отсутствии спонтанных силовых приемов.
Владение кристаллом Тенебраи. Магия и свет. Характеристика у света: отражение, мощное распространение, универсальность среды. Возможный резонанс с другим кристаллом. Механическое и силовое воздействие на магию невозможно.
Ноктис моргнул, избавляясь от наваждения. Анализ противника всегда выходил с учительскими интонациями Игниса. Возможно, потому, что первые характеристики принц собирал под его чутким и въедливым руководством. Это как программа: создатель один раз вносит звуковые эффекты и план действия, и уже сложно что-то изменить - вырабатывается привычка.
Стелла тем временем мило хмурила бровки. Смотрелась она абсолютной девчонкой, которая неизвестно зачем вышла прогуляться по минному полю. Рука, сжимающая рукоятку рапиры, дрожала. Ноктис мысленно фыркнул, скрывая свое разочарование и презрение. Ну, не убивать же такое недоразумение?
— Вы знаете, зачем я здесь? – облизнув сухие губы, поинтересовалась принцесса. Она откровенно нервничала. К тому же устала стоять в оборонительной позиции, поэтому опустила клинок, но так, чтобы для атаки оставалась возможность. Принц спокойно приготовился слушать, чуть распределяя вес оружия, дабы рука не затекла.
— Вы молчите? Вы знаете... да? – вторая попытка была лучше. Только Ноктис слышал в этих словах слезы. И ему они совершенно не нравились.
Сзади простиралась длинная улица, выходящая на трассу, и мост. Дома были полуразрушены. Где-то оставались следы от пожара. В двух кварталах отсюда выгорел целый переулок. Ветер пах падалью и гарью. В парке неподалеку шумели деревья. Остальной частью территории правила тишина. Мертвый город есть мертвый город.
— Вы... так забавно споткнулись... Я даже не поверила своим глазам, — попробовала пошутить принцесса, вот только улыбки у нее не получилось.
Ноктис вздрогнул. Он все еще размышлял, как ударить по ней без риска для чести. Своей, разумеется. Когда враг – женщина, выбора не слишком много.
— Вы были так удивлены... — улыбка у Флерет была робкая, но солнечная. Похоже, молчание оппонента возвращало ей уверенность, каплю за каплей.
Селум тем временем сделал три твердых шага, исправляя линию позиции. Теперь он был точно напротив девушки. Стелла, казалось, испугалась, по крайней мере, ее рука дернулась для удара, но тут же остановилась. Интересно, у кого из них не выдержат нервы?
— Я хочу мира, Ноктис. Мне не нужен ваш кристалл. Я не хочу исполнять замысел Этро. Вы... да и я не заслужили этого, понимаете? – вдруг выпалила девушка и сделала несколько поспешных шагов в сторону наследника Селумов.
Тот, разумеется, ощетинился двумя десятками отлично заточенных мечей разного веса и строения. Флерет испуганно попятилась. Ноктис остался в недоумении.