Без картин мастерская художника больше не походила на мастерскую, а превратилась в убогую грязную конуру, логово загнанного зверя. И только окно, старинное окно с цилиндриками белых прутьев осталось прежним, запорошенное снегом, залитое теплым лунным светом.
- С чего это тебе вздумалось замерзать здесь? - снова обернулся к ней художник.
- Здесь ведь Андрей живет? - вместо ответа спросила она.
- Жил.
Оба замолчали.
- Теперь я понял! - Он хлопнул себя по коленке. - Ты та краля, родители которой упекли Андрея в тюрьму.
Александра лишилась дара речи.
- Это ведь ты, правда? - злорадно спросил он, потряхивая бородой.
«Интересно, стал бы он меня спасать, если бы раньше догадался, кто я», - пронеслось у неё в голове.
- Неправда, - твердо ответила Александра, выдержав его взгляд. - Кто вам сказал эту гнусную ложь?
- Кто же ещё, - усмехнулся художник, - Андрей и сказал.
- Он не мог, - упрямо произнесла она, хотя ни на минуту не сомневалась, что, конечно же, мог.
- Да ладно, какая теперь разница, кто что сказал, - неожиданно миролюбиво прокомментировал художник. - А за то, что мы кому сделали, там ответ держать будем. - Резким движением он выбросил вверх костлявую руку с поднятым указательным пальцем.
Александра проследила за его жестом. Вячеслав между тем взялся за початую бутылку водки и плеснул содержимое в стакан.
- Будешь? - спросил он, протягивая ей посуду.
Александра догадалась, что он уже успел приложиться. Она кивнула, приподнялась и взяла стакан. Он плеснул и себе.
- За искусство, - поднял он стакан и выпил залпом.
Она неожиданно для себя последовала его примеру. Он заботливо протянул ей заветренную дольку яблока.
- Ты как здесь оказалась?
- А вы? - вопросом на вопрос откликнулась Александра.
- Я домой поленился ехать, вон как дороги замело.
- Значит, Андрей по-прежнему живет здесь?
- Нет, но мастерская числится за ним. И ещё одну, на Вавилова, он себе прикупил. Я здесь жил после отсидки, а потом, когда деньжат поднакопил, домишко в Прохоровке купил, а сюда иногда по старой памяти заезжаю. Так зачем ты сюда притащилась?
Александра пожала плечами. Но художник смотрел на неё пристально, ожидая ответа.
- Воспоминания, - выдавила она из себя.
- Понятно… приятные.
- Всякие.
- И это понимаю. Хороший мужик Андрей. Жаль только, с тобой связался. Погорел. А ведь какой талант был. - Он снова плеснул ей в стакан. - Давай за него, что ли.
Александра поколебалась, но снова выпила.
- Так что он вам рассказывал обо мне? - против воли не смогла удержаться она.
- А тебе интересно? Ну разумеется, интересно. Ты была пай-девочкой, а он нехороший мальчик, да ещё из тьмутаракани. Вот твои родители и попросили кого следует, чтобы им помогли убрать Андрея навсегда с твоего горизонта, чтобы он оставил их девочку в покое. А за это картиной расплатились.
Она вытерла выступивший на лбу пот.
- Я, пожалуй, пойду, - сказала она решительно и села на кровати.
- Нет, ты уж подожди, - мужик привстал, словно собираясь её остановить. - Скажи сначала мне одну вещь.
Она не испугалась и посмотрела в его красное потное лицо, дотягиваясь до платья:
- Что сказать?
- Скажи, как узнала, что картинки на выставке были мои.
Она пожала плечами:
- У вас в глазах такая же тоска, что и в картинах.
Он счастливо улыбнулся:
- Мастерица кружева словесные плести. А ещё что-нибудь сплести можешь?
Александра задумалась:
- В ваших окнах тоска по свободе - по миру, по небу без клетки, по пространству. По бескрайнему вечному морю с одиноким кораблем, затерянным в ночи…
И тут в её зрительной памяти неожиданно всплыл лунный свет в левом, ночном «Окне» Вячеслава, тончайшие серебристые лессировки, темный ободок луны… Словно кто-то раскаленной спицей проткнул ей сердце.
- А Андрей рассказывал, какой картиной расплатились мои родители? - Она постаралась выговорить все это равнодушным тоном.
Художник усмехнулся:
- Приезжай лучше ко мне в гости. Я тебе свои работы покажу.