Водитель Ганса замедлил ход, и Шудер, сокрушенно покачав головой, крикнул солдатам, чтобы те залезали на крышу его машины. «Теперь у меня осталось всего пять броневиков», — мрачно подумал он.
Джек летел над самой землей, не отрывая взгляда от дороги внизу. Чем дальше на север, тем тоньше становился поток беженцев. Джек с болью в сердце смотрел на темные холмики, разбросанные по обочинам. Некоторые из упавших людей еще пытались ползти, надеясь отдалить неизбежную смерть. Подлетая к очередной гряде, он увидел небольшую группу отставших от основной колонны чинов. Они бежали вперед из последних сил. Бантаги, должно быть, были совсем рядом.
— Юлий, стреляй короткими очередями и только по большим скоплениям солдат. Это и к тебе относится, Федор. Олег, ты следишь за небом. Предупреди меня, если появятся вражеские дирижабли. Держитесь!
Рванув на себя до упора штурвал, Джек взмыл над холмом. Перелетев через гребень гряды, он увидел прямо перед собой бантагов. Вытянувшись в длинную колонну, всадники орды галопом скакали на юг; несколько патрулей рыскали в полях по обе стороны от дороги, преследуя немногих несчастных чинов, которые в ужасе метались по степи. С седел бантагских коней свисали тела убитых рабов, и от этого зрелища кровь у Джека закипела в жилах.
Проревев проклятье, Федор нажал на гашетку своего «гатлинга». Из ствола пулемета, способного производить пятьсот выстрелов в минуту, вырвалась струя пламени, и в кабине дирижабля запахло дымом. На головную часть колонны обрушился град пуль. Первой же очередью скосило знаменосца.
Дирижабль пронесся в каких-то тридцати футах над дорогой, и захваченные врасплох бантаги находились в таком оцепенении, что в первые несколько секунд никто из них даже не поднял винтовку. Десятки всадников были выбиты из седел, отчаянно ржали раненые кони, катаясь по земле и давя своих седоков. Сквозь переговорную трубу Джек слышал, как кричит впавший в исступление Юлий, строча из пулемета по ненавистным врагам. Он наслаждался воплями бантагов, которые не мог заглушить даже рев двигателей.
«Орел» промчался над всадниками орды со скоростью почти шестьдесят миль в час, поливая противника огнем сразу из обоих «гатлингов». Прямая как стрела колонна кавалеристов, растянувшаяся на несколько миль, наконец стала рассыпаться на части. Бантаги разворачивали своих коней и спешили убраться с дороги, надеясь укрыться от смертоносного града с неба. Группа всадников застряла на узком мосту длиной в двадцать ярдов. Деваться им было некуда, и несколько бантагов спрыгнули вниз, исчезнув в бушующем потоке.
Наконец кавалеристы противника спешились и открыли ответный огонь. Одна из пуль угодила в переднее стекло, засыпав Джека осколками. Все больше и больше бантагов начали стрелять по дирижаблю.
— Ухожу вверх! — крикнул Петраччи и потянул на себя руль высоты. Вывернув штурвал вправо, он стал по спирали уводить «Орла» в небо. Еще одна пуля пробила пол кабины и на излете ударилась о сапог Джека, не причинив ему никакого вреда.
Достигнув высоты в шестьсот футов, он выровнял дирижабль, скорость которого к тому моменту упала ниже тридцати миль в час. Джек еще не до конца разобрался в особенностях своей новой машины, но он знал, что, если скорость будет ниже двадцати миль в час, дирижабль начнет трясти и он станет сваливаться на нос. Привыкнув к старым моделям летательных аппаратов, державшимся в воздухе исключительно благодаря водороду, Джек интуитивно чувствовал, что, потеряв скорость, «Орел» неминуемо разобьется.
Разворачивая дирижабль, Петраччи слышал стаккато верхнего «гатлинга» – Олег не давал спуска бантагам, поливая степь свинцовым дождем. Выйдя из виража, Джек полетел обратно на юг, держась в четверти мили справа от дороги.
— Все целы?
— Это потрясающе! — восторженно воскликнул Юлий. — Я укокошил сотни этих подонков!
— Олег?
— Жаль, что мне удалось убить так мало.
— Есть ли какие-нибудь повреждения оболочки?
— Вижу несколько дырок от пуль.
— Поставь заплатки. Я не буду совершать никаких маневров в эти пару минут.