Максим Горький, в письме к жене Екатерине Пешковой, которая была видным деятелем партии эсеров, интересовался: «Вероятно, на тебя произвело отвратительное впечатление дело Жученко?».
В газете «Новая Жизнь» 1/V17 – г. было опубликовано письмо от 7/IX – 09 г. С. В. Зубатова к Г. К. Климовичу (на адрес Департамента полиции), предназначавшееся
«З. Ф.» – Зинаиде Фёдоровне Жученко:
«Очень рад, дорогой мой друг, что мы сошлись с вами во взглядах на жизнь в дальнейшем, открыто. Слушайте, ведь Б.[урцев] интересуется вами «не только в личном, но и в должностном вашем отношении. А кто ему дал право быть трибуналом для лиц, находящихся на службе у русского правительства? Вот эта –то самозванная его роль и злит» власть... Наконец, он и общество далеко не одно и то же. А перед обществом вы прекрасно отчитались и объяснились, вполне реабилитировав значение секретной агентуры. Стоит ли, поэтому, огород городить с Б-ым [Бурцевым] и эс-эровцами! Ведь дело уже сделано хорошо; наличные, наверное, воспрянут духом; колеблющиеся утвердились и число желающих появиться на этом амплуа – увеличилось. Правые и умеренные – тоже довольны. Кадеты к левые злятся, но злятся от сердитого бессилья; ибо в «сгнившем» появляется такая молодятинка, что у них физиономии начинают пухнуть от злости... Теперь слушайте: вместо переписки с Б-м [Бурцевым], не устроиться ли вам официально при департаменте в качестве руководительницы и воспитательницы секретной агентуры? Выведите мне, пожалуйста, агентурных внучат... Это 1) даст исход случайно (оборвавшейся вашей кипучей энергий и займет вас с головой; 2) высоко полезно будет для дела: ищут людей, а они под носом; собирают комиссии для реформы полиции, когда нужно одно – людей, умеющих зажигать в других искру божию и 3) это было бы и прогрессивно: поощрялся он женский труд. Воспитание Николашки – дело хорошее, но не заскучаете ли вы? Впрочем, я не лишаю вас права выбора, а лишь хотел бы в вашем лице утилизировать для дела оказавшуюся свободной громадную общественную силу... Наличность многочисленных и добрых «внучат» – хороший залог прекрасного будущего, и вы их можете развести здесь и за морем. Подумайте. Родные посердятся и перестанут, когда увидят воочию и поймут, что вы прожили век «женщиной мужчиной...».
Бывший минский губернатор Курлов, спасенный Зинаидой Жученко, после назначения товарищем министра внутренних дел, не остался в долгу. По его ходатайству, П. А. Столыпин 12 октября 1909 года представил Императору Николаю II всеподданнейший доклад:
«Летом текущего года, благодаря особым обстоятельствам последнего времени, старому эмигранту-народовольцу Бурцеву удалось разоблачить и предать широкой огласке долговременную секретную службу по политическому розыску жены врача Зинаиды Фёдоровны Жученко, урожденной Гернгросс.
На секретную службу по Департаменту полиции Гернгросс поступила в 1893 г. и, переехав весной 1894 г. на жительство в Москву, стала работать при местном Охранном отделении. За этот период времени Жученко успела оказать содействие обнаружению и преданию в руки властей деятелей «московского террористического кружка» (Распутин, Бахарев и др.), подготовлявшего злодеяние чрезвычайной важности.Будучи привлечена к ответственности по этому делу, Гернгросс, на основании Высочайшего Вашего Императорского Величества повеления, последовавшего по всеподданнейшему министру юстиции докладу в 14-й день февраля месяца 1896 года, была, по вменении ей в наказание предварительного ареста, выслана под надзор полиции на пять лет в город Кутаис, где в 1897 г. и вступила в брак со студентом, ныне врачом Николаем Жученко, и перешла на жительство, с надлежащего разрешения, в город Юрьев, откуда с малолетним сыном своим в апреле 1898 г. скрылась за границу и занималась там воспитанием горячо любимого сына, оставаясь несколько лет совершенно в стороне от революционной деятельности, но затем, весною 1903 года, видя усиление революционного движения в своем отечестве и тяготясь своим бездействием в столь тревожное для России время, возобновила свою работу по политическому розыску и оказала правительству ряд ценных услуг по выяснению и освещению деятельности укрывавшихся за границей русских политических выходцев.
Осенью 1905 года Жученко была командирована по делам политического розыска из-за границы в Москву, где во время мятежа работала при особо тяжелых условиях, с непосредственною опасностью для жизни, над уничтожением боевых революционных партий, свивших гнездо в столице.Проживая до февраля текущего года в Москве, с небольшими перерывами, вызванными служебными поездками за границу, Жученко проникла в Боевую организацию Партии социалистов-революционеров, где и приобрела прочные связи, благодаря чему была выяснена и привлечена к ответственности вся летучая Боевая организация Московского комитета партии, а также произведен ряд более или менее крупных арестов.
Работая, таким образом, долгое время вполне плодотворно и обладая солидными связями в революционных сферах, Жученко доставляла правительству очень ценные сведения и приносила политическому розыску огромную пользу; так, благодаря названной личности, удалось обнаружить и разгромить целый ряд тайных организаций и предать в руки правосудия многих серьезных деятелей, а равно своевременно предупредить грандиозные террористические покушения.
Жученко является личностью далеко не заурядною: она одарена прекрасными умственными способностями, хорошо образована, глубоко честна и порядочна, отличается самостоятельным характером и сильной волей, умеет ярко оценивать обстановку каждого случая; делу политического розыска служила не из корыстных, а из идейных побуждений, и фанатически, до самоотвержения, предана престолу, ввиду сего относится к розыскному делу вполне сознательно и постоянно заботится только об интересах дела.
Последние годы Жученко получала, в общем, включая и назначенное ей 7 лет тому назад Департаментом полиции за прежние заслуги постоянное пособие, 300 руб. в месяц, но при постоянно экономной жизни большую часть жалованья тратила на служебные расходы.Настоящее разоблачение розыскной деятельности Зинаиды Жученко, происшедшее по совершенно не зависящим от нее обстоятельствам, легко может по целому ряду печатных примеров завершиться в отношении ее кровавой расправой.
Признавая, таким образом, участь Зинаиды Жученко заслуживающей исключительного внимания и озабочиваясь ограждением ее личной безопасности и обеспечением ей возможности дать должное воспитание сыну, всеподданнейшим долгом поставляю себе повергнуть на монаршее Вашего Императорского Величества благовоззрение ходатайство мое о всемилостивейшем пожаловании Зинаиде Жученко из секретных сумм Департамента полиции пожизненной пенсии, в размере трех тысяч шестисот (3600) рублей в год, применительно к размеру получавшегося ею за последние годы жалованья».