— Я знаю.
— Просто дай ему шанс. Крохотный шанс. Самую крохотулечку. Что ужасного может случиться?
— Мой контроль может ослабнуть на волосок. Магия может просочиться. Он станет одурманенным из-за магии и станет волочиться за мной повсюду с щенячьим обожанием на лице, внимая каждому моему слову и странно себя ведя, к примеру, воруя мои волосы с расчески, чтобы спрятать их под своей подушкой и нюхать по ночам, когда ему станет одиноко.
Арабелла посмотрела на меня.
— Вот так подробности.
— Майкл Санчез в мой первый год в старшей школе. Глаза на дорогу!
— Предположим, это случится. — Сестра перестроилась на среднюю полосу. — Допустим, он станет «одурманенным». И что? Он уедет через неделю. Твоя магия выветривается со временем и расстоянием. Даже если случится наихудшее, через месяц он уже будет в порядке. У людей уходит то же время, чтобы пережить обычные курортные романы.
— Это все равно неправильно. — Я не имею права манипулировать чувствами других людей. И неважно, что я не делаю этого умышленно. Возможность все равно остается.
— Помнишь ранчо?
Ранчо принадлежало одному из маминых друзей — двести акров кустарников и скал в дикой глуши. Мы привозили туда Арабеллу, чтобы она могла превращаться, не рискуя до смерти кого-нибудь напугать.
— Мы ездили на ранчо, чтобы я могла практиковаться. И я ездила туда каждый раз и выкладывалась на все сто. Даже когда мне было двенадцать и меня распирало от ярости, потому что знала, что если я хочу хоть какую-нибудь жизнь, мне нужно совладать со своей магией. Я должна была понять, на что я способна, как долго я могу это делать, а чего я делать не могу. Это как вождение, когда ты узнаешь, где заканчивается машина и как быстро она может остановиться. Ты не практикуешься.
Я покосилась на нее.
— Я практикуюсь все время.
— Ага, практикуешь ее не использовать. Ты превосходна в неиспользовании своих сил. Тут тебе равных нет.
— Да, я превосходно их не использую. Мне приходится.
Арабелла сощурила глаза.
— Тогда Ксавьеру ничего угрожает, верно?
Она меня поймала.
— Иногда я тебя ненавижу.
— Тебя бесит, что я права. Серьезно, чем навредит разговор с Ксавьером? Осенью ты пойдешь в колледж и там будет прорва людей. Парни, Каталина. Там будут симпатичные студентики колледжа.
— Пожалуй, я не пойду в колледж.
— Конечно, — кивнула Арабелла.
Я промолчала.
— Стой, ты что, серьезно?
— Да.
— Почему?
Сложный вопрос. На то было много причин. Это было дорого. Я не знала, какую профессию выбрать и не хотела тратить впустую свое время и семейные деньги. Но хуже того, я потратила последние четыре года в бесконечной гонке к финишной линии выпускного, стараясь во всем получить наивысший балл. Я существовала в состоянии постоянного давления, когда всегда нужно было что-то сделать, а едва закончив, я тут же переходила на следующую страницу, к следующему экзамену или проекту. Когда у школы наконец-то закончились для меня курсы и я все сдала на это Рождество, я почувствовала будто впервые вдохнула свежего воздуха за всю старшую школу. Мне все равно придется вернуться на выпускной и выйти на сцену. Я выпущусь в этом мае. Я наконец-то буду свободна.
Но когда я расскажу об этом маме с бабулей Фридой, начнется светопредставление. На выпускном экзамене я набрала 1580 баллов из возможных 1600. Я была среди 1 % лучших студентов во всей стране. У меня был выбор университетов. Я могла почти повсюду получить стипендию. Они бы сказали мне, что я собственными руками ставлю крест на своем будущем.
— Даже если ты не пойдешь в колледж, тебе придется общаться с другими людьми. Я не хочу, чтобы ты была одна, Каталина. Если ты хочешь быть одна, валяй, но я не хочу, чтобы ты стала отшельницей, вбив себе в голову, будто у тебя нет другого выхода. Если бы дело было только в магии, тогда ты могла бы пойти погулять с Алессандро. Он Превосходный антистази и мог бы тебе противостоять.
Она не могла об этом не вспомнить.
— Он ощутил на себе мою магию в полную силу.
Арабелла скривилась.
— Ой, не мели чушь. Я видела людей после того, как ты их зачаровала. У него не было ни одного из их симптомов. Он всего лишь хотел пригласить тебя прокатиться на его крутой тачке и поболтать. Ты же пригрозила ему вызвать копов. Серьезно, чего ты боишься?
— Что это будет не по-настоящему. — Слова были тяжелыми, будто валуны. — Никто никогда не полюбит меня за то, что я — это я, Арабелла. — А мне бы этого очень хотелось.
Повисло молчание.
Арабелла потянулась и погладила мою руку. Она продолжала гладить ее, словно я была собакой.
— Прекрати.
— Ничего-ничего.
— Я сказала — хватит меня трогать!
— Как ты можешь кому-то понравиться, когда ты ни с кем не разговариваешь? Кто вне семьи знает тебя? — Трудный вопрос. — Людям что, телепатически тебя сканировать, чтобы подружиться с тобой?
Я застонала.
— Если я дам Ксавьеру шанс, ты заткнешься?
— Да!
— Ладно. Если он снова подойдет ко мне, я с ним поговорю. Рада?
— Я в восторге.
— Прекрасно.
Она была права. Я не могла продолжать жаловаться, что никому не нравлюсь как есть, сама не давая никому возможности меня узнать. Может, если я начну с малого. Всего один парень. Всего один разговор. Я буду держать свою магию в ежовых рукавицах.
Может, ничего плохо и не случится.
Дом Рогана нравился мне куда больше поместья его матери. Хоть он и был полон такой же дорогой мебели, чувствовался он совсем по-другому — более простым и грубоватым, больше похожим на дом, чем на дворец. Находится здесь было почти также комфортно, как и на складе. Я заранее позвонила, убедившись, что Роган на месте, но мы могли бы заявиться без предупреждения и никто бы этому не удивился.
Я нажала на дверной звонок. Дверь распахнулась, открывая коренастого мужчину с широкими плечами и короткими светлыми волосами. Как и большинство служащих Рогана, он был бывшим военным.
— Леди, — обратился Трой. — Я уполномочен сообщить вам, что суши на кухне.
— Ооо. — Сестра сменила курс, поспешив на кухню.
— Майор ждет вас в своем кабинете, — сказал Трой.
— Спасибо. — Я поднялась по лестнице, пересекла балкон и вошла в деловую часть дома, где Роган занимался своими делами. Помахав по дороге знакомым, я добралась до комнаты наблюдения, где напротив девяти мониторов сидел худой темноволосый мужчина. Услышав мое приближение, он развернулся на стуле и его лицо дернулось.
— Привет, Баг.
— Привет.
Баг был свормером, связанным с так называемым «роем», существовавшим в потустороннем мире. Никто толком ничего не знал о тайном мире или о созданиях в нем. Призыватели и прочие тайные маги могли залезть в него и вытащить их наружу, но никто из них до конца не понимал, с чем они имеют дело.
Например, было установлено, что имплантация «роя» в человека многократно усиливала его способности к наблюдению, позволяя ему обрабатывать визуальную информацию с сумасшедшей скоростью. Также было известно, что такие «модифицированные» люди умирали в течение пары лет. Баг добровольно пошел на эту процедуру во время службы в ВВС. Все прошло по плану. Он пережил процесс имплантации, стал свормером и получил существенный бонус. Была только одна загвоздка — Баг не умер. Когда Невада впервые его обнаружила, он был на грани безумия. Каким-то образом Рогану удалось привести его в чувства и теперь Баг возглавлял у Рогану службу наблюдения.
— Ксавьер Рамирес Секада, — сказал он. — Девятнадцать лет, первый сын и наследник Икера Рамиреса Мадрида и Эвы Секада Эскудеро. Числится как Значительный телекинетик низшего уровня. Любит говорить людям, что он собрино Рогана.
— И что?
— Он не племянник Рогана. Его отец, Икер Рамирес, кузен Рогана, что делает Ксавьера примо сегундо или двоюродным племянником. Мелковата рыбешка, Каталина. Мел-ко-ва-та.
— Не лезь в мою жизнь, Баг. — Я ускорила шаг.
— Его Инстаграм подписан «Босс Мувс», — крикнул он вслед.