— Qu’est-ce qu’il у a?3 — не поняла Люси.
— Бабушка, объясни ей, пусть послушает, о чем говорят в соседней комнате, — попросила Виктория Натали.
Натали, слабо улыбаясь, перевела ее просьбу.
Про потайную комнату знали только Мануэль и Анита Фонтейн, его любовница. Теперь о ней знал и Бернар. Сейчас он находился в кабинете. После того как Мануэль привез сюда своих пленниц, он решил, что Бернара тоже лучше не выпускать из клиники и оставил его в качестве охранника.
Через несколько минут Мануэль появился сам и предупредил Бернара, что тому придется побыть здесь до вечера.
— Продукты и напитки есть в холодильнике. В коридор не выходи. Если нужно в туалет, пройдешь к ним, ясно?
— Ясно, — вынужден был согласиться Бернар.
— Вечером поможешь мне перевезти их в другое место. Запрись изнутри и сиди тихо.
Мануэль подошел к двери, намереваясь навестить пленниц, но передумал. Люси, услышав его шаги, отскочила в сторону, но в комнату никто не вошел.
— Месье доктора не будет до вечера, — Люси передала услышанное.
— До вечера — это неплохо. Постараемся что-нибудь придумать, — бодро проговорила Виктория.
После ухода Мануэля Бернар заглянул в холодильник, прикидывая, что бы отнести пленницам. Наставив на поднос все, что попалось под руку, он прихватил минеральную воду и пошел к женщинам.
При его появлении они умолкли, но потом Виктория нарочно заговорила с Натали на русском.
Бернар поставил поднос на столик, не торопясь, прошел в туалет, вымыл руки и так же, не торопясь, вышел из комнаты.
— Сто процентов, что он отлично понимает русский, — шепотом сказала Виктория на ухо Натали.
Та согласно кивнула головой.
— Это нужно как-то использовать!
— Как?
— Сейчас что-нибудь придумаю. — Виктория огляделась в поисках авторучки и бумаги. В комнате не было ни того, ни другого.
— Спросите у Люси, есть ли в ее сумочке авторучка?
Сумочка Люси лежала рядом с ней. До этого Мануэль обыскал ее и, забрав сотовый телефон, вернул обратно. Люси достала авторучку и записную книжку.
Немного подумав, Виктория начала писать. Потом протянула свои записи Натали. Та прочитала и кивнула головой в знак согласия.
— Давайте сначала поедим, неизвестно когда нас покормят в следующий раз, — Виктория подмигнула Люси, а Натали перевела ее слова.
После того как они перекусили, Виктория подошла к двери и громко воскликнула:
— Ах, бабушка, как ты могла оставить все свое состояние Мануэлю! Посмотри, что он с тобой делает!
— Разве я знала, что жива моя дочь, и что у меня есть внучка? — ответила Натали. — Но ты же видела мое бриллиантовое le collier!4 Очень дорогое колье! Оно стоит целое состояние! Мы уговорим Мануэля, чтобы он выпустил нас, и взамен отдадим ему это колье!
— Да, бабушка, жизнь — дороже!
— Скажи этому месье, — обратилась Натали к Люси на французском, — что я хочу поговорить с Мануэлем!
По ее знаку Люси подошла к двери и постучала.
— Месье, мадам хочет поговорить с доктором!
Бернар вошел в комнату. Он, конечно, услышал и понял все, что было сказано, тем более слово «бриллианты».
Натали повторила, что ей нужно срочно поговорить с Мануэлем.
— Доктор уехал по делам!
— Бабушка, спроси этого месье, может быть, он поможет нам, и тогда твое колье мы отдадим ему? — Виктория опустилась на колени перед Натали и взяла ее за руку, заглядывая в глаза.
Натали, с сомнением посмотрев на Бернара, изобразила мучительное раздумье. Наконец она заговорила на французском.
— Месье! Помогите нам, месье! Помогите моей внучке и этой девушке! Я хорошо заплачу вам! У меня есть драгоценности! Я все отдам вам, только спасите мою внучку и эту невинную девушку!
Бернар, конечно, дураком себя не считал. В его взгляде появилась заинтересованность. Видя, что Бернар «клюнул», Виктория схватила Натали за руку и, подливая масло в огонь, прошептала ей на родном языке:
— Бабушка, ему достаточно и золотых украшений, а колье пусть будет моим!
— Вы отдадите мне все драгоценности! — окончательно выдал себя Бернар.
— О, вы понимаете русский язык? — удивленно воскликнула Виктория.
— Немного, — смутился Бернар, — мне приходилось бывать в Москве.
«Гад, значит, моя любимая «десятка» — это твоих рук дело», — чуть было не вырвалось у Виктории.