— Если вы говорите о мистере Арчибальде Картере, — ответил Холмс, — то я еще не имел удовольствия принимать его у себя.
— А это кто? — прорычал лорд, указав на меня пальцем. — Пусть он уйдет!
Это было уже слишком. Я готов был схватить наглеца за шиворот и спустить с лестницы, но Холмс предупредил меня.
— Это мой друг, доктор Ватсон, — все так же спокойно ответил он. — Если вы непременно хотите, чтобы он вышел, то нам с вами, к сожалению, говорить будет не о чем.
Лорду пришлось покориться.
— Ладно, — сказал он, садясь. — Я не люблю даром тратить слова, мистер Холмс. В чем дело — вы знаете. Я пришел, чтобы сказать, что заплачу вам втрое больше, чем предложит Картер. Этот старый негодяй наверняка прибежит сюда. Что вы думаете обо всем этом деле?
— У меня еще не сложилось мнения о нем, — ответил Холмс.
Лорд расхохотался:
— Великий Шерлок Холмс еще не составил себе мнения о таком нашумевшем деле! Не хотите говорить — не надо. Мне все равно, кто бы ни украл, главное — найдите вора. Но пусть я провалюсь на этом месте, — он показал на пол, — если не они это сделали.
Холмс откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и, переплетя пальцы, застыл в молчании. Прошла минута, может быть, две.
— Хорошо, — энергично произнес он, открывая глаза. — Я займусь вашим делом. Но при одном условии: вы должны будете ответить мне на три вопроса.
— Спрашивайте.
— Какое у вас зрение?
— А вам какое до этого дело? — вспыхнул лорд.
— Вы приняли мое условие, — напомнил Холмс.
— Ну, так я близорук, но убей меня бог, если я понимаю, зачем вы это спрашиваете!
— Теперь второй вопрос, — невозмутимо продолжал Холмс. — У вас в галстуке я вижу красивую жемчужную булавку. Могу ли я узнать, где вы купили ее?
Этот вопрос привел лорда в бешенство. Лицо у него налилось кровью, казалось — еще секунда, и он набросится на моего друга с кулаками. Однако он сумел сдержать свою ярость и, задыхаясь, ответил:
— В Брюсселе.
— Благодарю вас. Теперь последний вопрос. Сколько лет вашему лакею, и любит ли он заглядывать в рюмку?
Задавая этот вопрос, Холмс слегка усмехнулся.
Сэндвич снова с трудом сдержал себя, но ответил, что его лакею 30 лет и что он не брезгует рюмкой джина, но предпочитает портер. После чего поднялся, достал из кармана чековую книжку и коротко спросил:
— Сколько?
— Прошу вас, милорд, подождать с этим, — сказал Холмс. — Я не беру денег, пока не знаю — за что.
— Как хотите, — пожал плечами Сэндвич, повернулся на каблуках и вышел, не оглядываясь.
— Отвратительный тип! — воскликнул я, как только дверь за ним захлопнулась. — Удивляюсь вашему ангельскому терпению! Впрочем, и вашим вопросам тоже. Что он мог подумать, например, когда вы спросили его насчет зрения?
— Не знаю, что подумал он. Но вижу, что от вас ускользнул один довольно важный факт, хотя вы усердно читали все, относящееся к пропаже бриллиантов.
— Что-нибудь, связанное со зрением лорда Сэндвича?
— Конечно. Ведь именно он первым заметил подмену камней, хотя и признался, что близорук.
Холмс был прав. Это действительно было странно.
— И какой вы делаете из этого вывод? — спросил я.
— Без достаточного количества фактов вывод может оказаться ложным. Я сейчас только собираю факты.
— Хорошо, пусть так. А почему вы спросили о булавке?
— О, ничего особенного, просто она мне понравилась.
Я понял, что он уклоняется от ответа, и больше ни о чем не спрашивал.
Холмс вернулся было к чтению, прерванному неожиданным визитером, но в это утро ему было явно не суждено наслаждаться покоем. Не прошло и нескольких минут, как снова зазвенел звонок, и Билл вручил моему другу визитную карточку мистера Арчибальда Картера, директора банка «Братья Картер и Кº».
Картер оказался сухощавым, седоватым стариком небольшого роста, одетым в скромный старомодный сюртук. Никто не угадал бы в этом незаметном человечке директора солидного банка: он был похож скорее на мелкого чиновника. Фигура, лицо, манеры, — все в нем дышало какой-то деланностью и подобострастием, внушавшим неприязнь.
— Как поживаете, мистер Холмс? — заговорил он тихим, невыразительным голосом. — Очень приятно с вами встретиться. Я так хорошо знаю вас по фотографиям, что узнал бы среди тысяч. А это, если не ошибаюсь, доктор Ватсон, ваш верный друг и помощник. Как поживаете доктор Ватсон?
Мы коротко ответили на приветствие, и мистер Картер сел в указанное Холмсом кресло, — сел так осторожно, словно оно было стеклянным. После длительной паузы — очевидно для большего эффекта — он, молитвенно сложив руки, заговорил: