- Сколько? - полюбопытствовал я.
- Порядочно, - улыбнулся Андрей Ильич.
- И ни бумаг, ни гарантийных писем?
- Ну что вы, Владимир Дмитриевич… С бумагами здесь в полмесяца прогоришь… С этого момента мы можем уже оперировать этим золотом как хотим.
Все сказанное не исключает, разумеется, ни конкуренции, ни жестоких столкновений между английскими банками и концернами, результатом которых бывает панихида по слабейшему. Но это уже другая сторона дела.
Оставим, однако, Сити. Займемся вещами попроще.
Уезжая в отпуск, я оставлял редакционную автомашину в гараже «Блю стар» по соседству со своим домом. Оставлял вместе с ключами и со всем, что было в багажнике. Мне не давали никакой расписки. С меня не требовали ее и когда я возвращался в Лондон. «Покурите несколько минут, а я пока попрошу кого-нибудь пыль вытереть», - только и говорил мне менеджер гаража.
За крупные вещи в магазинах принято расплачиваться чеком. На отрывном листке с водяными знаками чековой книжки вы пишете: «Уплатить «Харродс энд К0» сорок один фунт ровно», подписываете его, на обороте указываете свой адрес, снова расписываетесь - и все. В девяти из десяти случаев у меня не спрашивали ни о том, есть ли у меня счет в указанном на чеке банке (может случиться, что у вас там только долг, не говоря уже о том, что купить чековую книжку в банке несложное, пустяковое дело), ни документа, подтверждающего мою личность (в Англии, кстати, паспортов нет, их получают за 15 шиллингов лишь при выезде за границу), ни правильно ли я указал свой адрес. Еще в Канаде я интересовался, не рискованное ли это дело. Мне ответили - да, рискованное, но стопроцентная гарантия против подлога и мошенничества с чеками обошлась бы очень дорого, а в гарантии на 98 процентов они не заинтересованы, поскольку потери от обмана больше сотых долей одного процента все равно не превышают. Словом, доверие дешевле, и вам верят на слово.
Когда у меня не было с собой ни денег, ни чековой книжки, а мне надо было по той или иной причине купить в том же «Смит энд санз лимитед» на Финчли-роуд какие-то книги, продавщица говорила мне: «О, конечно, мистер Осипов. Всегда есть следующий раз. В следующий раз и заплатите»…
Когда я пришел устраивать своих детей в начальную школу «Робинсфилд скул» на Сэйнт-Джонс Вуд парк, директор ее миссис Филипс спросила, сколько лет детям, как их зовут и где мы живем. Она записала все это на листке бумаги с моих слов. Ее не смутило, что мы русские. Она не спросила ни метрик, ни справки с места жительства. Она сказала, что рада будет видеть первых русских детей в своей школе и что мы можем приводить их к началу учебного года в первый вторник сентября к девяти часам утра. «Да, и не забудьте, пожалуйста, дать им по шиллингу на завтрак».
Меня это тогда даже не умилило, а несколько раздосадовало: вот почему они не жалуются на нехватку бумаги. Они же не тратят ее на справки, что вы живете там-то и там-то, когда это у вас в паспорте записано, что у вас двое детей, когда это тоже записано в паспорте. Они знают, насколько это дешевле - верить на слово. Хотя бы дешевле.
Велик соблазн продолжить толкование некоторых английских слов и выражений. Многие еще заслуживают «распространенного перевода», хотя бы такие, как «fair play» - «справедливая игра» или поговорка: «выигрываешь или проигрываешь - оставайся спортсменом». Обо всех не расскажешь. Но пропустить б этом реестре «sense of humour» - «чувство юмора» было бы просто грешно, и я позволю себе еще на несколько минут задержать ваше внимание на этом.
Вы, разумеется, слышали, что такое «английский юмор». У нас это определение употребляют довольно часто. Когда ваш приятель рассказывает нудный и несмешной анекдот - это «английский юмор». Когда он острит плоско, как гладильная доска, - это тоже называют «английским юмором». Не знаю, каким сбразом утвердилось такое представление. Знаю только, что оно не имеет к англичанам никакого отношения, ибо нацию с таким хорошим чувством юмора еще поискать.
Сами англичане ставят это качество в людях едва ли не выше прочих. Вам могут наговорить со временем кучу комплиментов. Но пока о вас не сказали: «А у него, знаете, есть чувство юмора», ваша репутация еще не устоялась и подвержена изменениям. Одна из причин, по которым в Англии очень хорошо и с большим уважением относятся к России, - это то, что «у русских отличное чувство юмора». Наши остроты здесь часто цитируют. 50-минутную программу Аркадия Райкина по телевидению Би-Би-Си показывали по просьбе зрителей дважды - случай редчайший. И это, повторяю, в глазах англичанина оценка высшего класса.
Они любят меткое, тонкое, остроумное замечание и сами необыкновенно щедры на них. Не могу сказать, долго ли они думают над своими экспромтами. Впечатление такое, будто они просто роняют их. Получив в кафе чашку жидкости неопределенного цвета и запаха, англичанин может подозвать официанта и сказать ему: «Приятель, если это чай, то я, видимо, хочу кофе. А если это кофе, то принесите мне, пожалуйста, чаю». Электросварщик на улице может повесить над своим хозяйством от руки выполненный плакатик: «Не курить - глаза ест». На вопрос соседа: «Как вы сыграли вчера на скачках, мистер Арчи?» - мистер Арчи может невозмутимо ответить: «Повезло… При выходе с ипподрома нашел потерянные кем-то полкроны. Не пришлось пешком тащиться».