Четверг, 14 апреля 2022 года. Утро
Москва, улица Правды
Три дня в будущем закалили Марлена. Я уже не стискивал зубы при виде двуглавых орлов или выслушивая тупой глум о «совке». Глядел недобро и насмешливо, да терпел.
По всей видимости, Игнат разделял его чувства. Осокин понял это, не только ознакомившись с блогом, но и читая вечерами книжки. У Вагина на полке в рядок стояла «старая» советская фантастика — и новые романы «про попаданцев». В РФ они пользовались такой же популярностью, как в СССР сочинения «про шпионов».
Значит, не все предали идеалы Октября!
"Гость из прошлого" усмехнулся. Тогда, в год 50-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, ему удавалось избегать «революционного» пафоса, не выставляя напоказ свое отношение к советскому образу жизни. Он мог критиковать Ленина, пенять Сталину, но стоило только какой-нибудь мелочи пузатой, вроде бесталанных Синявского с Даниэлем, потявкать на его страну, как у Марлена сразу же сжимались кулаки.
Это ему можно ворчать насчет дефицита или прочих неустройств, потому что он любит свою родину и желает ей блага! А всякая нечисть антисоветская пусть засунет гугнивую пасть себе в задницу!
И вот занесло его сюда, на «постсоветское пространство», где правят бал капиталисты, помещики и попы. Теперь он будет говорить вслух, со зла или назло, неважно. Как Маяковский: «Нате!»
…Оставив Белорусский вокзал за спиной, Марлен нырнул под мост и выбрался на Ленинградский проспект. Название есть, главное, и даже Ленинградская область осталась, а сам Ленинград переименовали. Уроды.
Место работы Вагина нашлось без труда. Ему самому Осокин расписал в прошлом, кто есть кто в редакции "Знамени труда", да и Тик не подкачал — озвучил видео с «корпоратива», наложив аудио с комментами. Всех Марлен не упомнил, но кого нужно, узнает.
Дверь с табличкой «ООО «Либереум» стояла распахнутой, вынося в коридор шум и гам. Коворкинг называется.
Осокин прошел в «офис», где за невысокими перегородками творили местные гиены клавиатуры, ваяя одноразовую нетленку. Клацанье, звонки, голоса полнили общий зал, создавая нервный неумолчный фон. Дурдом.
Марлен пробрался в закуток Игната, и первым делом завел комп. У него это лихо получилось.
И тут же неподалеку взвился хамоватый зов:
— Вагина!
Осокин сразу узнал местного «тиктокера», Вику Левицкого. Очень уж тот любил выворачивать фамилию Игната.
— Я здесь, писюнчик! — голос Марлена прозвучал громко, и почти без издевки.
Ему показалось, или галдеж реально попритих?
— Как-как ты меня назвал? — Виктор высунулся из-за полупрозрачного щита. Лицо у «тиктокера» выглядело породистым, но неприятно жеманным, словно у престарелой куртизанки.
— В масть, — невинно улыбнулся "попаданец", и картинно развел руками. — Ну, ты сам подумай, как еще тебе ответить? «Фаллос»? Да какой из тебя фаллос, сам же понимаешь. А звать «крючком» или «мальчиком-с-пальчиком»… Обидно, понимаешь?
Вика хрюкнул, и метнулся к выгородке. Марлен встал, любезно улыбаясь визитеру. Да и все тянулись, жадно высматривая утро стрелецкой казни.
Левицкий с ходу махнул ладонью, ребром рассекая кондиционированный воздух. Метился он в шею, но пришелец оказался быстрее туземца — перехватил руку, выкручивая и отжимая пальцы на излом.
Взвизгнув, Вика сунулся «фейсом об тейбл», а Марлен наставительно сказал:
— Меня зовут Вагин, Игнат Вагин. Ко мне можно обращаться по имени или по фамилии. Понял?
Осокин отпустил его сплошь татуированную конечность, но Левицкий не стал рыпаться. Наверное, потому что в последнем слове назидания отчетливо скрежетнула жесть.
— Не трогай Вику! — ржаво взвизгнула девица за стойкой, трясясь, как панночка.
Марлен холодно глянул на нее, и защитница пошла пятнами. Хорошо, хоть не зелеными, а то напомнила бы Геллу.
Левицкий же стартанул с места, будто побивая рекорд. «Офисный планктон» растерянно переглядывался, и лишь украдкой Осокин принимал сигналы одобрения. Ему подмигнул бородатый парниша, кажется, тутошний фотограф, и улыбнулась бледная девушка, одетая на редкость скромно. В этой раззолоченной клетке с попугаями она выглядела неприметным воробушком, трудяжкой среди манерных бездельников.
— Что стоим? — разнесся мощный начальственный глас. — Работы нет?
Все мигом попадали на кресла и уткнулись в дисплеи, а Марлен завладел вниманием жирноватого мужчины в годах, удивительно похожего на Спрутса из «Незнайки на Луне».
— У тебя вопрос, Игнат? — нахмурился главред.
— Тема, Владимир Кириллович, — хладнокровно ответил Осокин.