Ну, и на том спасибо! Хотя бы между собой болтают. Вот если бы он спросил — демона квадратного ему бы кто-то чего-нибудь рассказал бы.
Как только троицу завидели — разом засуетились. Кто-то помчался за угол, и почти сразу оттуда выкатились несколько закрытых экипажей с эмблемами королевского сыска на бортах. Аргент с усмешкой подумал, что за пару седмиц, проведенных в застенках, успел узнать, как выглядит эмблема королевского сыска. И символ королевского дома. Но знать не знает до сих пор города. Да и язык разбирает кое-как, а сам говорить по-здешнему не научился.
— Шевелись давай, — Аргента подпихнули в спину. — Застыл, бестолочь деревенская!
Пришлось лезть в закрытую карету. С ним залезли двое стражников, стиснувшие парня с двух сторон, и давешний франт с одним из колдунов. Последние двое разместились напротив — лицами по направлению движения. А вот Аргенту и двум стражникам пришлось ехать затылками вперед.
Карета покатила вперед. Остальные расселись по другим экипажам и двинулись следом. Вельможа бросил кучеру ехать в сторону рынка.
— А ты смотри в оба, — ткнул он Аргента. — Раз по карте не можешь сообразить, так гляди на дома!
— Смотреть в оба чего? — переспросил тускло парень, кивая подбородком по очереди на две глухие стенки кареты.
Нет, в них, само собой, были зарешеченные окошки. Да только с его места видно ничего не было! А рыпаться, сидя меж двух стражников, себе дороже.
— Ах ты ж, — моментально вскипел вельможа, замахнулся рукой.
Аргент поневоле съежился, вжал голову в плечи. Моргнул испуганно. Вельможа снова выругался, сжал кулак и опустил его себе на колени.
— Ты, — кивнул одному из стражников. — Уступи ему место у окошка! Пусть смотрит.
— Может, пусть пересядет возле площади? — вмешался колдун. — Мало ли, чего выкинет — выскочит на ходу из кареты и бывал таков!
Ну да! Небось, так они ему и позволят на ходу выпрыгнуть. Да и попробуй так попрыгать — все кости переломаешь! Вот сразу видно — колдун. Простых вещей не понимает.
— Ладно, пусть сидит, — пожал плечами франт. — Доедем — пересядет. Только кто ему там помешает выпрыгнуть? Там-то для него начнутся знакомые места!
— Так вы и помешаете, ваша светлость, маркиз, — елейно отозвался чародей. — Это ведь ваша сфера полномочий — сдерживать и заставлять подчиняться таких вот.
Как о бездушном предмете! Можно подумать, он — шкаф. Хотя для этих — так оно, наверно, и есть. Шкаф еще и имеет большую ценность…
— Да заклиним ручку, ваша светлость, — прогудел один из стражников.
Светлость на это презрительно пожал плечами. Аргент молчал, уставившись в свои колени. Выходит, они собираются ехать по той дороге, которой он дошел до рынка. Только неизвестно, сможет ли он отыскать путь, выглядывая из окошка! То-то светлость взбесится, когда узнает, что придется вылезать из кареты и бить свои высокородные ножки.
Здесь бы Аргенту позлорадствовать. Только было ему совсем не до веселья.
*** ***
Светлость на удивление легко согласился покинуть карету. Не то, что возражать и спорить не стал — даже особо и не выспрашивал, зачем да почему. Вот колдун, на удивление, возмущался. Только слушать его никто не стал.
— А долго ты шел до площади? — спросил только вельможа с любопытством. Удивительным образом настроение его переменилось.
— Ну, — протянул Аргент и почесал затылок.
— Ну, часа два, три, больше?
— Да, наверное, — парень без особой уверенности кивнул. — Два-три, может — больше.
Колдун на такое беспардонно заржал.
— Нет, вы только послушайте! — возмущено заявил он. — Просто повторил за вами. Никакой точности! Вы ему верите, ваша светлость?
— Верю, — с серьезным видом кивнул франт. — Не помнит он, сколько шел. Сонный был, да и не привык особо точно время рассчитывать. Вот если бы он назвал время с точностью до минуты — я бы усомнился.
— Ну-ну. Логика всегда была вашей сильной стороной, — скривился колдун.
— Довольно препираться, достопочтенный, — поморщился светлость. — Чудесный летний день, прекрасная погода! Когда бы еще выдался повод прогуляться? Идемте! Остальные нас нагонят. Да и карета пусть едет потихоньку следом — вдруг вам захочется передохнуть!
На это чародей не ответил. Только скривился, отвернувшись.
Это вроде как поддел его светлость — мол, неженка. Боится ножки побить лишний часок, утомиться может. Ишь ты, а сам-то светлость — даром, что франт франтом — хорохорится! Мол, недурно бы под летним солнышком и прогуляться. Вроде как и усталости не боится. Хотя через час-другой станет ясно, кто из них — резвый ходок, а кто — ни на что не способный болтун.