Ричи нерешительно потер его пальцем:
— Симпатичный. Потом верну.
— Оставь себе. А при случае купи еще несколько.
Он мельком покосился на меня и, кажется, хотел что-то ответить, но сдержался.
— Спасибо.
Мы выехали на набережную и направлялись к шоссе М-1. С моря вдоль Лиффи дул сильный ветер, заставляя пешеходов пригибаться. Когда мы застряли в пробке — какой-то баран на внедорожнике не заметил или наплевал, что не успевает проскочить перекресток, — я достал телефон и отправил сообщение своей сестре Джералдине: «Джери, СРОЧНО выручай. Выдерни Дину с работы КАК МОЖНО СКОРЕЕ. Если начнет ныть, что потеряет день, скажи, что я компенсирую. Не волнуйся, насколько я знаю, с ней все нормально, но пусть пару дней побудет у тебя. Позвоню позже. Спасибо».
Шеф прав: через пару часов Брокен-Харбор наводнит пресса. Дина — младшая в семье, и мы с Джери по-прежнему ее опекаем. Когда сестренка услышит про эту историю, она должна быть в безопасном месте.
Ричи тактично не замечал того, что я уткнулся в телефон, и изучал маршрут на экране навигатора.
— Едем за город, да? — спросил он.
— В Брайанстаун. Слышал о нем?
Он покачал головой:
— Судя по названию, один из новых поселков.
— Точно. На побережье. Раньше там была деревня Брокен-Харбор, но, похоже, с тех пор ее застроили.
Баран на внедорожнике наконец убрался с дороги, и пробка рассосалась. Один из плюсов экономического кризиса: половина автовладельцев сидит дома, и те из нас, кому действительно нужно ехать по делам, теперь могут добраться до места назначения.
— Скажи, что самое страшное ты видел на службе?
Ричи пожал плечами:
— Я сто лет работал на трассе, еще до транспортного отдела. Видел всякую жуть. Аварии.
Все они так считают. Когда-то я и сам так думал.
— Нет, сынок. Ничего ты не видел. Ты просто невинный ягненок. Да, вовсе не весело, когда некий урод не сбавляет скорость на повороте и сбивает ребенка, однако это цветочки. Смотреть на детский труп с разбитым черепом, зная, что какой-то мудак долбил этого ребенка головой о стену, пока он не перестал дышать, — совсем другое. Пока что ты имел дело только с несчастными случаями, а теперь сможешь взглянуть на то, что люди творят друг с другом умышленно. Разные вещи, поверь.
— А что там, куда мы едем? Ребенок?
— Семья — отец, мать и двое детей. Женщина, возможно, еще выкарабкается. Остальные уже покойники.
Его руки вяло лежали на коленях. Я впервые видел Ричи совершенно неподвижным.
— Господи Иисусе. Сколько лет детям?
— Пока неизвестно.
— Что с ними случилось?
— Похоже, зарезали. У них дома — скорее всего, вчера вечером.
— Жесть! Нет, ну просто охренеть… — Лицо Ричи исказила гримаса.
— Точно. И к тому времени, когда мы приедем на место, ты уже должен это переварить. Правило номер один, можешь записать: никаких эмоций на месте преступления. Считай до десяти, читай молитвы, тупо шути — все что угодно. Если нужен совет, как справиться с чувствами, спрашивай сейчас.
— Я в порядке.
— Надеюсь. Там сестра жены, и твои переживания ее не интересуют. Ей надо знать, что у тебя все под контролем.
— У меня все под контролем.
— Хорошо. На, почитай.
Я протянул ему отчет о вызове и дал тридцать секунд на то, чтобы просмотреть текст. Сосредоточившись, Ричи сразу стал выглядеть старше и умнее.
— Когда доберемся, что выяснишь у патрульных в первую очередь? — спросил я, выждав.
— Про оружие. Найдено ли оно на месте преступления?
— А почему не о наличии следов взлома?
— Взлом кто угодно мог сымитировать.
— Давай без обиняков, — сказал я. — Под кем угодно ты подразумеваешь Патрика или Дженнифер Спейн?
Он чуть поморщился — и я заметил это только потому, что внимательно наблюдал за ним.
— Всех, у кого был доступ, — родственников, друзей. Всех, кого они бы впустили.
— Но ты ведь думал не про них, а про Спейнов.
— Да, наверное.
— Так бывает, сынок, и незачем это отрицать. То, что Дженнифер Спейн выжила, делает ее главной подозреваемой. С другой стороны, в подобных случаях это, как правило, отец: женщины убивают только детей и себя, а вот мужчины — всю семью. В любом случае обычно никто не пытается имитировать взлом. О подобных ухищрениях они уже не думают.