Мэган было найти не трудно. Всё что я знаю о ней - она сменила несколько опекунов, причём, не по своей воле - её передавали, как какую-то эстафетную палочку - стараясь избавиться от неё поскорее. Мэган пошла по самому простому пути - выпивка, наркотики. Не подумайте, что она была к этому расположена! В двадцать она даже была обручена с молодым человеком, пыталась завести детей... Оказалось, что она бесплодна, и я попрошу вас задержать эту мысль на будущее, мистер Саммерс. В ноябре прошлого года я и Лиззи нашли её в одной из больниц во Флориде. Мэган несколько раз пыталась убить себя, и её организм на данный момент настолько ослаблен, что она практически калека. Тем не менее, мы смогли вытянуть из неё почти полную биографию.
Это так сказать, краткие описания событий, мистер Саммерс. Теперь, возможно, вы можете осознать, что Лиззи и правда старалась избегать вас последние десять лет. Она не знала, не догадывалась, как и у всех нас - это началось с внутреннего ощущения чего-то неправильного. Просто однажды ты чувствуешь это во всём - даже в воздухе; как мир отторгает тебя, как трудно тебе найти своё место, и будто какая-то сломанная деталь внутри мешает тебе жить полной жизнью... Патрик осознал это, пожалуй, раньше всех нас. Он часто сбегал из дома, не общался с матерью месяцами... Но он слишком её любил, и не мог оставить её навсегда.
И так, связывая одно с другим, мы пришли к точке отсчёта, мистер Саммерс. Это - последняя Родительская Суббота. Тот день, когда вы спасли меня и Патрика из реки. Но не только меня, мистер Саммерс. Вы видели это во сне, вы знали это. Погибнуть должны были все мы. И наконец, это стало известно сегодня. Паззл сложился. Картина стала ясна. Кто знает, был ли это всего лишь ваш сон или предчувствие? Может быть, это что-то на уровне неординарного, сверхъестественного? Пожалуй, спустя шестнадцать лет своей жизни привидения, я готов поверить во всё. Но вы видели, как мы утонули, мистер Саммерс. Вы вспомнили это сегодня. Вы видели нашу смерть... И поэтому мы живы сейчас. Очевидно, напрасно. Очевидно, по какому-то жестокому закону Вселенной, вместо этого умирают те, кого мы любим больше всего на свете. Очевидно, что нам нет места здесь, нет места ни в настоящем, ни в будущем...
Мы проверились, все четверо - я, Оуэн, Лиззи, Джорджиана. Мы все оказались бесплодными. И это один из неопровержимых фактов, который должен подтвердить вам, что всё что я сейчас рассказал - истинная правда, и вы должны мне поверить. Мы должны были быть вычеркнуты из Мироздания, как и наши дети, внуки. Но мы здесь...
Дэниэл Джефферсон замолчал. Казалось, его монолог длился вечно. Несколько свечей на подоконнике потухло, стало совсем темно. Я не мог ясно различить выражение лиц присутствующих в комнате - в языках пламени тени придавали лицам уродливые выражения. Даже в лице Лиззи я увидел вдруг страшный нечеловеческий облик.
Три пары глаз были обращены ко мне в ожидании. Я глубоко вздохнул, подошёл к Лиззи и взял её за руку. Твёрдым шагом я пересёк комнату и распахнул дверь. Яркий свет флуоресцентных ламп в коридоре на мгновение меня ослепил.
- Папа, что ты делаешь?! - Лиззи остановилась в дверях. Я наконец-то смог разглядеть её лицо - страшные тени остались в комнате, Лиззи оставалась всё тем же милым ангелом, любимым и дорогим.
- Я скажу это только один раз, Лиззи. И я хочу, чтобы Дэниэл и Оуэн тоже это слышали. Ты больше никогда не увидишься с ними. Больше никогда не свяжешься с ними. Они больше никогда - никогда! - не будут искать встречи ни с тобой, ни со мной. И если я ещё раз услышу от кого-нибудь эту ересь, эту сумасшедшую чушь - честное слово, я настучу куда надо, и вас обоих - это я обращаюсь к вам, братья Джефферсоны - вас обоих упекут в психушку, помяните моё слово. А мы с Лиззи уходим.
Я говорил достаточно спокойно и уверенно. Притянув Лиззи к себе, я с силой захлопнул дверь в номер.
Следующими десятью минутами своей жизни я не горжусь. Всё было как в плохом фильме - Дэн и Оуэн попытались нас остановить, Лиззи кричала и плакала, случилась драка - я разбил обоим братьям носы. Видимо, не смотря на их внушительные физические параметры, та безумная ярость, что охватила меня после бредней Дэниала, дала мне нечеловеческую силу. Затолкав рыдающую Лиззи в нашу машину, я сел за руль и постарался увезти её и себя как можно дальше от этого злополучного отеля. Лиззи пыталась мне что-то объяснить, умоляла, мешала мне вести машину (из-за чего мы чуть не выехали на встречную полосу), после чего я залепил ей пощёчину. Это её наконец отрезвило. Я съехал на обочину, приглушив мотор. Я заставил себя быть максимально спокойным и уравновешенным, хотя внутри меня всё кипело.