—Ваша гувернантка забрала у меня оплату, после чего уехала. В доме не убрано. Она не выполнила свою работу, кого вы набираете в кадры!?
—Согласно общественному договору оплата предоставляется только после проверки выполнения работы, всего хорошего,— послышались гудки.
—Дураки, бездарь, некомпетентные твари! Я вас засужу, вы даже не представляете кто я!
По прошествию часу злость ушла, осталось только разочарование. Планы рухнули, их перечеркнули, вот они, чувство моментной несбывшейся мечты. Но в такой ситуации всё ещё исправимо, присылается сделать всё самому, деньги жалко, но уже ничего не попишешь. В доме была найдена единственная тряпка, иссохшая, но всё ещё пригодная. Паури открыл кран с водой и намочил её. Самой грязной вещью в доме был подоконник, с улицы прилетало в день столько грязи, что белый цвет его уже исчез давным-давно.
Уборка началась. Паури тёр грязную поверхность, но светлее она не становилась. Грязь была нерушима, будто бы всё изначально и было сделано из пыли. "Какого хера?",— думал он, открывая новое средство для мытья. Но и оно не помогло.
—Какого хера?— с нескрываемым возмущением сказал Паури.
Дверь дома отворилась со скрипом. Беззвучно в помещение вошла Карла и остановилась между диваном и окном напротив входа.
—Что случилось?— спросила она слегка наклоняя свою маленькую голову в левую сторону.
—Сегодня мы не договаривались о встрече. Зачем ты пришла?— сдержанно сказал хозяин банкета.
—Я услышала твои крики, когда проходила мимо. Что случилось?
—А ты будто бы не видишь. Клининг работает у нас просто идеально. Ничего не убрано!
—О чём ты?
—Тебя бог мозгами не одарил явно.
—Дело не в этом, где ты видишь пыль?
Паури взмахнул руками, обернулся вокруг своей оси и указал пальцем на подоконник:
—Везде, да хоть прямо здесь.
Перед своими глазами он увидел белую поверхность. В окне виделась Луна, только что ливший дождь в мгновение исчез. Небо было чисто, можно было разглядеть каждую звезду на нём. Сомнения проникли в его разум. Он резко обернулся на диван, тот светился ярко-красным цветом.
—Что случилось?— спросила Карла, стоя перед ним.
В недоумении Паури поднял глаза на лицо Карлы. Она улыбалась. Маленькая милая девушка с длинными черными волосами.
—Ты мол волшебница?— с опаской спросил хозяин банкета.
—Нет,— удивлённо ответила она.
—Тогда это сатанистская ересь получается?
Улыбка гостьи была несоразмерна телу, а глаза были схожи с идеально круглыми черным блюдцами. В комнате было слегка темно. Паури окутал страх, он что есть сил начал бежать к выходу. На улице он точно знал куда ему надо: он болен, ему нужен врач, Бог — это вымысел, не существует Сатаны.
Под чистым небом бежал по докторской улице мужчина, проминая своими туфлями брусчатку. "Я болен, боже мой, я болен",— думал он. Найди психиатра он вломился в его кабинет. На кожаном кресле сидел старый мужчина с длинной седой бородой. Круглые очки украшали его донельзя привлекательную физиономию.
—Что со мной доктор?— с порога начал кричать Паури.
—Так-с Так-с, тише молодой человек,— приговаривал старик, останавливая больного,—Что с вами?
—Я видимо сошёл с ума, я не понимаю, что вижу, и это странно. Помогите доктор!— со слезами на глазах кряхтел Паури
—Посмотрим-с. Посмотрим-с..
Врач задавал простые вопросы, какие задают всем людям, даже в городской больнице. Что едите? Сколько спите? Это раздражало пациентов.
—Доктор, к чему это? Вы не понимаете у меня галлюцинации! К чему весь этот пустой разговор? Дайте таблетки!
—Это стандартная процедура, расслабьтесь,— добрым голосом сказал старик.
—Скажите, что со мной,— спокойной и смиренно спросил больной.
—У вас, голубчик мой, простая шизофрения.
Паури успокоился, теперь он знал, что не здоров. За ним не ходил Сатана это просто галлюцинации. Его не испугала даже когда лицо доктора исказилось и превратилось в лико Карлы, как бы то ни было, это была галлюцинация — знал Паури. Врач прописал ему то, что давали больным ещё в 19 веке — бромистый калий и молоко. Он даёт его всем, но никого это не смущает, город не богат, а лечиться надо. Современное лечение в Романском было редкость. В любом случае лучше хоть что-то, чем ничего.
Больной направился назад к обители. Теперь шёл медленно, спокойной. Дождя не было, но как только он думал о нём, тот сразу же начинал лить. Теперь было ясно — это иллюзия, ливня не существует и облака — лишь иллюзия. Реальность была невидима, но известна. Жизнь заблокировала взор Паури, но догадываться о происходящем не запретила.
Лёжа в постели многие мысли посещали его голову. Одной из них был вопрос о том, что всё-таки было реальным, а что его воображением. Определённо дождь — иллюзия, от того и огонь горел в его присутствии и спички не сырели. Пыль — вымысел. "Остальное реальность? Карла реальна? А город этот не моё ли воображение?",— терзал себя вопросами Паури. Для решения этого вопроса лучшим вариантом было бы пройти к вечному советнику, но и она могла быть игрой разума. Мысли его шли всё дальше: "Затопление, его ликвидации мешает дождь. Тогда возможно дождь это реальность? А вдруг Карла мне врёт? Мне поможет лечение, тогда я и буду знать наверняка".