Но Паури продолжает бежать, сломя голову. И чем дальше он от дома, тем больше теней летит по его пятам. Они стеляться по земле и взвиваются столбами уходя к небу. Ужасный шум охватывает пространство вокруг Романского, усиливаясь и сливаясь воедино, создавая ужасную картину накрытого адского казана, где черти кричат от агонии. И вот-вот тени вырвутся с улиц на просторные площади города, за облака, в дома с запертыми ставняии. И трещат оконные рамы, облака бегут в страхе.
И вдарил пронзительный звон колокола, ознаменовав первый час после полуночи и всё утихает. Больной бьётся телом о стены домов, о ступени площадей, и в конце концов останавливается свалившись с ног. Издалека слышно тихий, еле заметный, стон скрипки. Паури в позе эмбриона лежит перед входом в городской совет.
—У меня припадок, это точно он, у меня припадок! —кричит он, судорожно двигая руками и ногами.
Его глаза бегают по орбитам, скрежет зубов дополняет лёгкую мелодию скрипача. Паури впивается ногтями себе в голову, рвёт волосы и капли крови льются по его лицу. Кто бы знал это чувство, этот азарт и страх, этот восторг и радость. И умереть мало, чтобы такое забыть. Словно ты друг смерти и лишь ты единственный выиграл лотерею вечной жизни. И это оно — то самое неописуемое чувство. Ты открыл тайну какой раньше никто не разгадывал. Ты победил этот мир. Ты величайший, ты Бог в малом но невероятном. О эврика! Ты нашёл ответ. Ты победил весь мир! И это всё ты. Ты и только лишь ты знаешь что с тобой что-то не так.
И он смеётся, смеётся над миром, что ему проиграл, раскрыв тайну. На мокрой брусчатке у входа в совет.
—Да! — он кричит.
И поднимает он взгляд на небеса, и они черны. И оглядывает он всё вокруг, а оно светло. Тени, что летели за ним всю дорогу, паря в воздухе, вышли на советную площадь. Паури расправился, но в сметении от происходящего никак не мог подняться с пола, пока тени окрушали его со всех сторон, заполняя собой всё вокруге и даже небо.
И люди окружили его неплотной толпой.
—Что происходит?..
Паури оглядываеться по сторонам в абсолютной тишине. Каждый образ отпечатывается у него на сетчатке. Но зачем они здесь, он не понимает и даже не силится помыслить.
"Боже, я же чувствую что они не реальны, от чего тогда мне становится так тревожно. Зачем они явились?"
—Зачем вы здесь? Кто вы?
"Я чувствую, что они чего-то боятся. Чего вы страшитесь? Боже, Боже ответь мне, что происходит!"
Тени истошно закричали, но в заявке отдался лишь шепот. Они рвали себя, разрывали в ключья пространство вокруг и стерали стоими когтями само естество.
—Где оно?! Что заставляет вас бояться?
"Я знаю, я знаю где оно. Им просто некуда бежать от этого. Они тонут во страхе своем. Черт от чего же я её не вижу своими глазами? Оно и меня обьёт? Надо бежать."
Вианоров вскочил тут же, без промедления пробиваясь сквозь тени, выбежал с площади городского совета. Промёрзший, уже без зонта, под дождём, он миновав долгую дорогу вбежал в дом под самый рассвет, забился в угол спальни, где мирно спала Карла. Он спрятался на полу под теплым пледом от всего мира и, всё ещё дрожа от страха и холода, так и не уснул. Ведь оно всё ещё может существовать, оно может быть незримым в его картине мира, но это ничто сейчас везде.
—Оно во мне, или же это бред, может не быть какой-то способ убедиться в том, что это лишь игра моего разума. А чёррт возьми!
Третье лицо
—Возможно... Возможно мне только снится моя жизнь. Когда я уснул, когда упал в эту яму? Что будет если я снова из неё выберусь. Возможно есть выход, но спасёт ли он меня, не затянет ли меня в ещё глубже в темноту? Я бежал от иллюзий, но скрылся ли я от них? Я помню как открыл глаза прошлым утром в своей постели, но точно ли я очнулся? Того что я вижу не может быть на яву! Говорящие тени? Бред, я точно не там, точно не в настоящем, черт возьми! Что делать, что же делать?..
И Паури представил докторский переулок, но вспомнил лишь как там было светло и как шумел дождь, как промокли его ботинки. Чудо, он ждал его. Вопреки мольбам переулок не явился пред его глазами.
—Паури, что ты говоришь?— спросила Карла, разбуженная криками.